11
В комнату Суйрэн я заходила впервые.
Поднявшись по лестнице, я увидела коричневую дверь с табличкой «suiren». Идущая впереди Суйрэн обернулась и сказала: «Вот здесь».
«Я спущусь заварю чай, заходи пока».
«Поняла. Спасибо за заботу».
На мои слова Суйрэн тихо улыбнулась и спустилась. Когда её спина исчезла, я, как велено, открыла дверь в её комнату.
— Передо мной раскинулась комната с лёгким оттенком одиночества.
Мебели — минимум, везде бросались в глаза пустоты. На маленьком окне в глубине комнаты висели капли, и лишь тусклый свет снаружи слегка освещал тёмное пространство. Слушая тихий шум дождя, я рассеянно разглядывала пейзаж.
Сесть и подождать? — подумала я, закрыла дверь и медленно вошла. С каждым шагом холод пола передавался через носки.
Где сесть? — осматривалась. Подушек не было, на кровать садиться неловко. У письменного стола стоял стул — решила там.
Тихо села и стала ждать Суйрэн.
Комната совсем без вещей, — подумала я. Я не мастер уборки, моя комната обычно в беспорядке, так что это вызывало уважение. Взгляд упал на стол рядом. Учебники и тетради стояли прислонёнными, маленький будильник, прозрачная подложка, тёмно-красный пенал…
…Тёмно-красный пенал.
Я замерла. Это был тот самый пенал, который Суйрэн использует в школе.
— Серебристый блеск вспомнился мгновенно.
Суйрэн часто заглядывает в пенал. Долго, пристально. Я уже поняла: там точно что-то, что волнует её сердце.
…Не заметив, я потянулась к пеналу, словно меня вели. Коснулась молнии — и, будто капля туши в воду, вина медленно растеклась в душе. Это неправильно, — шептала спокойная часть меня. Но любопытство не оставляло выбора отступить.
Дж-дж-дж — молния открывалась. На три четверти открыв, я медленно заглянула внутрь.
Там действительно прятался тот серебристый блеск.
Раздвинув механические карандаши и ручки, я потянулась к нему. Осторожно вытащила. Название всплыло само:
Канцелярский нож —
Я ахнула. Это был канцелярский нож. Серебристое лезвие, скрытое чёрной ручкой, тускло поблёскивало. Я ошеломлённо смотрела на него в правой руке. Это то, что волнует Суйрэн…?
Вдруг заметила: край лезвия испачкан. Что за пятно…? Подошла к окну и медленно выдвинула лезвие. Цвет был знакомый. Тёмно-красный… цвет её пенала и…
цвет крови, что капала из трупа кошки в тот день.
То есть это —
«Котоко».
Я испуганно вскрикнула.
Медленно обернулась — там стояла Суйрэн без всякого выражения.
«…Суй…рэн».
Её имя дрожа вырвалось у меня.
«Что ты делаешь?»
«…А, это… прости».
«Я спросила, что ты делаешь».
Голос Суйрэн был не злым — гораздо грустнее.
Надо ответить.
«Я… давно замечала. Ты часто смотришь в пенал. И подумала: что же там…? Поэтому…»
«И посмотрела без спроса».
От слов Суйрэн мне стало невыносимо больно. Да. Я пыталась раскрыть её тайну из мелкого любопытства, без согласия. Знала же, что это плохо.
«Верни».
Суйрэн сказала и протянула правую руку. Я кивнула, спрятала лезвие и собралась отдать.
Тогда-то я и увидела.
Из рукава её футболки мелькнула белая, тонкая, похожая на шрам линия.
«…Котоко? Верни».
На нетерпеливое лицо Суйрэн я подняла взгляд. Чувство, что она мне дорога, вспыхнуло, и я импульсивно выпалила:
«Суйрэн… этим ножом ты всегда что делаешь?»
Её зрачки дрогнули.
Сердце колотилось. Я просто ждала ответа.
За окном не стихал шум дождя.
«…Ничего особенного. Иногда просто режу».
«Что?»
«Не важно».
«Важно!»
Я невольно повысила голос.
Бросила нож в угол, обеими руками схватила её правую руку.
Глаза Суйрэн широко раскрылись — чистые, как всегда, но сейчас это было невыносимо грустно.
«Не важно… совсем не важно. Ты ведь режешь себе запястья, да?»
«…И что?»
«Если важная подруга себя ранит — конечно, грустно!»
Суйрэн прикусила губу.
Это было так… так грустно.
«Пожалуйста… не делай так. Если тяжело — я тебя поддержу. Поэтому, пожалуйста…»
Крепко сжимая её руку, я умоляла.
Суйрэн опустила голову. Длинная чёлка скрыла лицо.
«…Поддержишь?»
«Да. Я же говорила… хочу быть тебе полезной».
«…Понятно».
Тогда, сказала Суйрэн.
«То, что я сейчас сделаю, — ты простишь?»
«Что сделаешь…?»
Суйрэн молчала. Поэтому я снова:
«…Да, прощу».
«Понятно».
Суйрэн всё ещё смотрела вниз.
«Тогда… до слова «можно» закрой глаза».
«Глаза? Ладно».
Закрыла, как велено. Мир погрузился во тьму.
— Миг.
К губам коснулось что-то мягкое. Такого ощущения я никогда в жизни не знала.
Не понимая, что происходит, я снова почувствовала прикосновение к губам — что-то влажное проникло в рот. Холодный аромат Суйрэн стал гораздо гуще. Раздался звук воды, и я постепенно начала понимать, что происходит. Но не верила — может, это сон? — глупо подумала.
«…Можно».
Я медленно открыла глаза.
Рассеянно смотрела в зрачки Суйрэн.
Два чёрных круга постепенно становились прозрачными.
Слеза скатилась… Ах, я впервые видела, как плачет Суйрэн.
«…Котоко, прости».
Вытирая слёзы рукой, она слабым голосом сказала: сегодня уже иди домой.