«Хм-м... Уже пора, наверное?»
Убив около часа, я выбрала подходящий момент и, как обычно, вошла в дом, используя запасной ключ.
Едва переступив порог, я окинула взглядом бесчисленные фотографии, буквально покрывающие все стены, и тихо улыбнулась.
«Угу-угу, я на них очень хорошо получилась».
На всех этих снимках, сделанных моим любимым человеком, я выглядела прекрасно, и на каждом моём лице сияла прекрасная улыбка. Что ж, это естественно. Всё-таки это произведения искусства, сделанные с любовью тем, кто меня обожает. Само собой, они вышли замечательными. Как же меня любят.
«Хотя, конечно, лучше бы вместо этих фотографий... она направляла свою любовь напрямую на саму меня».
Но, видимо, всему своё время. Не хочется слишком давить на неё, ведь она и так старается изо всех сил.
«Хи-хи, я дома».
Немного полюбовавшись на фотографии, я направилась в гостиную. Я сказала «Я дома», но... моя любимая, похоже, совсем не заметила моего возвращения и сладко посапывала во сне.
«Ай-ай-ай. Если ты уснёшь тут, то можешь простудиться».
Бутылка из-под сока была небрежно брошена рядом, а моя милая, словно внезапно сражённая сном, лежала, уткнувшись головой в стол. Усмехнувшись, я решила отвести её на кровать, чтобы она не простудилась.
«Ух, как крепко она спит. И сегодняшнее личико во сне такое же милое, как всегда — Сэттян».
Уложив её в кровать, я могла вдоволь насладиться видом её спящего лица. Там спала моя судьба, та самая Сэттян, с которой я рассталась всего час назад.
Сегодня она снова добросовестно поменяла местами нашу с ней бутылочки, даже не подозревая, что в её был подмешан небольшой... снотворный эликсир. Лекарство усыпило её крепко, очень крепко, так что всё в порядке. Как обычно, она не проснётся до утра. А значит, я могу смотреть на её спящее личико всю ночь.
Сэттян, в отличие от меня, упрямо не верит в судьбу. Она считает, что никакой судьбоносной встречи не бывает.
Она, кажется, думает, что всё, что стало причиной нашего союза — вовсе не судьба. Что это её собственная работа. Что это инсценированные ею самой случайности, созданные, чтобы быть со мной. И что инсценированная случайность — не судьба.
«Какую же ерунду её волнует... эта Сэттян».
Наслаждаясь милым спящим личиком Сэттян, я думаю: если следовать этой логике, то выходит, что все мои действия — тоже не судьба.
Например, то, что я нарочно оставила телефон при ней. Я была уверена, что Сэттян непременно его поднимет... но стопроцентной гарантии не было. Она могла и не заметить его, или, заметив, могла не захотеть связываться и не вернуть его.
Но она ради меня специально вышла из поезда, побежала за мной и вернула мой телефон. Это судьба!
Например, то, что я намекнула, что хочу видеть её не только по дороге в школу. Я, конечно, слегка направляла её: ненароком рассказала о своей подработке, поделилась, что жду появления младшей коллеги, показала своё расписание... но даже это не гарантировало, что она обязательно устроится ко мне.
Но она, чтобы быть со мной... специально, без всякой необходимости, устроилась на подработку и стала моей младшей коллегой. Это судьба!
Например, то, что я притворилась жертвой сталкера и попросила её о помощи. Я уговорила того сталкера, которого однажды уже... убедительно попросила отстать, — сыграть роль более реалистичного преследователя. Я строго-настрого приказала ему ни в коем случае не причинять ей вреда... но она-то об этом не знала! Должно быть, ей было очень страшно. Она вполне могла струсить и бросить меня.
Но она, чтобы защитить меня... не думая о себе, храбро вступила в схватку со сталкером и пришла мне на помощь. Это уж точно судьба!
«Ах да... Надо будет в следующий раз снова попросить того сталкера поработать как следует».
В последнее время Сэттян, кажется, ломает голову над тем, как бы нам поцеловаться. Она изо всех сил пытается придумать, в какой самой судьбоносной ситуации я буду счастлива больше всего. Чтобы подтолкнуть её, нужно, чтобы тот сталкер хорошо поработал.
«И всё-таки... Ах, какая же ты, Сэттян, невыносимо милая».
Сама ведь хочет этого прямо сейчас. Но сдерживается... терпит до такой степени, что ограничивается лишь сменой бутылочек и косвенным поцелуем. И всё ради того, чтобы подыскать для меня самый лучший, самый судьбоносный сценарий.
Так и хочется поцеловать её в награду за старания. Точнее, я хочу этого. Хочу поцеловать её прямо сейчас. Разбудить эту спящую красавицу поцелуем.
Но надо терпеть, терпеть. Всё-таки Сэттян так старательно всё обдумывает. Буду терпеливо ждать, пока она сама не сделает первый шаг.
«Всё в порядке, не стоит торопиться, у нас полно времени».
В конце концов, мы связаны судьбой. Нам предначертано быть вместе.
...Когда я впервые встретила её, я почувствовала в Сэттян судьбу. Та, что влетела в вагон и села рядом со мной, казалась сияющей. Я интуитивно поняла — это она.
Мне захотелось доказать эту судьбу, и я испытала её разными способами. И, как я и думала, Сэттян во всём откликалась именно так, как я надеялась. Если это не судьба, то что же?
«Слушай... Сэттян. Всё-таки мы связаны судьбой».
Я усмехнулась, нежно поглаживая волосы моей любимой Сэттян, и прошептала:
Вот почему я верю в судьбу.