Ванна в доме Юи-сан просторная.
Даже вдвоём можно вытянуть ноги и ещё останется место.
Когда я впервые пришла сюда, больше всего меня поразила именно ванна.
Тогда я обычно купалась одна и не осознавала, как это здорово, но после того, как мы с Юи-сан попробовали вместе втиснуться в мою ванну в квартире, я поняла.
Большая ванна — это потрясающе.
Я ворвалась к Юи-сан на волне эмоций, и в тёплом гостиной на диване, не добравшись до кровати, мы делились теплом друг друга. После этого…
Холод, который я чувствовала, казался неправдой — мы обе вспотели. Ужин ещё не ели, но сначала хотелось смыть пот, так что ванна была в приоритете.
И всё это потому, что Юи-сан, когда я сказала, что жарко, не убавила температуру обогревателя.
Живот урчал, но не так сильно, чтобы не потерпеть, так что я решила, что Юи-сан разберётся с этим после ванны.
Тепло её тела, прижавшегося к моей спине, и её руки, крепко обнимающие меня, такие уютные.
На кровати, на диване, в ванне — дома Юи-сан всегда хочет меня обнимать.
Она всегда любила тактильный контакт, это не изменилось со студенческих времён, и теперь это стало нормой. Без этого я уже не могу успокоиться.
Я играю с пушистой пеной, похожей на взбитые сливки, когда её мягкие губы касаются моего незащищённого затылка — волосы я заколола.
Я вздрагиваю от неожиданности.
«Ай! Юи-сан, хватит шалить, щекотно!»
«Прости, прости. Просто твой затылок такой красивый, аж захватывает».
Мы так страстно ласкали друг друга на диване, а ей всё мало?
Не пойму, шутит она или серьёзно, Юи-сан такая загадка.
Если ей нравится моё не особо соблазнительное тело… что ж, я рада, но всё же.
«…Юи-сан, развратница».
Смущаясь, я слегка щипаю её длинные пальцы, обнимающие мой живот, и чуть укоряю.
Мне не неприятно, но такие шалости заставляют сердце колотиться.
«Это не из похоти, честно!»
«Правда? Что-то подозрительно».
«Правда! Но если Каната попросит ещё разок, я готова стараться сколько угодно».
«…Вот же она, ваша похоть».
Она весь день работала, а всё равно полна сил, в отличие от меня.
Если я захочу, она даст мне всё без ограничений, и это радует, но…
Ещё раз? Нет, сегодня я больше не буду просить.
Мне никогда не было мало. Я всегда чувствую её любовь в избытке.
Моя психика, потрёпанная встречей с Китагами-сан, уже полностью восстановилась.
Объятия любимого человека так быстро заряжают сердце — это удивительно.
Ради неё я чувствую, что могу буквально всё.
Я оборачиваюсь, и её чёрные глаза нежно прищуриваются. Я обнимаю её за шею спереди, прижимаясь, как избалованный ребёнок.
Наши разогретые в ванне тела соприкасаются, и я чувствую такое умиротворение, будто мы сливаемся.
Я пришла к ней только ради этого — чтобы так касаться друг друга.
Завтра на работу, но можно встать пораньше, заехать в квартиру и оттуда в офис.
Завтрашние проблемы решит завтрашняя я.
А сегодня мне просто нужно, чтобы она меня обняла.
И ещё мне надо рассказать ей… о Китагами-сан.
Я сделала всё, что могла. Больше нет смысла молчать.
Завтра канун Рождества. О Китагами-сан не стоит говорить в такой романтичный день.
Так что нужно рассказать сегодня.
Я набираюсь решимости и открываю рот.
«…Юи-сан, послушай».
«М?»
Я чувствую тепло её ладони, гладящей мою спину.
«Мне нужно извиниться перед тобой. Что бы я ни сказала… пообещай, что не будешь злиться, ладно?»
На всякий случай я беру инициативу, и она, удивлённая, наклоняет голову.
Мне кажется, Юи-сан не обрадуется, что я молчала.
Я не собиралась скрывать вечно, но сомневалась, когда говорить.
И сейчас, похоже, лучший момент.
Она моргает, глядя на меня.
«…Хм, ты заранее это говоришь, значит, я могу разозлиться?»
Проницательная, она не отвечает сразу, а задаёт вопрос.
«…Наверное».
Серьёзно злиться она не будет, но поругать может.
«Ты знала, что я могу разозлиться, и всё равно сделала?»
Я тихо киваю.
Честно, я сильно сомневалась, говорить ли сразу. Но хотела справиться сама. Не хотела вечно полагаться на неё.
Двадцатилетняя я не справилась бы, но я верила, что двадцатичетырёхлетняя я сможет.
Я обожаю, когда Юи-сан меня балует. Но… быть только защищаемой — не хочу.
В решающий момент я хочу быть человеком, который сражается за неё. Не хочу вечно быть слабой.
Я хочу, чтобы Юи-сан знала, что это моя форма любви. Не знаю, смогу ли я, неуклюжая, это выразить, но…
Её чёрные глаза, изучающие меня, были спокойны.
«…Это ради меня?»
Её голос был мягким, как будто она утешает ребёнка. Я снова киваю, и её объятия становятся крепче.
«Поняла. Тогда… не буду злиться. Что бы ты ни сказала».
Она нежно улыбается.
— Спасибо, что так сказала. Я прижимаюсь щекой к её шее, как избалованный ребёнок.
«…На самом деле, на прошлой неделе и сегодня я дважды встречалась с Китагами-сан. Прости, что молчала».
«Что?»
Юи-сан замирает, будто щёлкнуло. Как я и ожидала. Её тело, прижавшееся ко мне, слегка напряглось.
«…Почему ты с Синдзи?»
У неё, должно быть, куча вопросов, но, пообещав не злиться, она говорит спокойно, хоть её голос ниже и чуть резче обычного.
Умная, она наверняка представляет худший сценарий.
«Китагами-сан знает о наших отношениях. Он сказал мне уйти от тебя. Предложил перевод в секретариат холдинга».
Я смотрю на неё, и её глаза на миг дрожат от тревоги. Она, всегда скрывающая слабость, волнуется, и моё сердце сжимается.
«И что… ты ответила?»
Конечно, я не поддалась на угрозы.
Она смотрит на меня, и в её взгляде читается лёгкий страх.
Я никогда не оставлю тебя, что бы ни сказали. Поверь мне…
Чтобы передать это, я беру её левую руку и крепко сжимаю, как она делает, когда хочет что-то мне сказать.
«Я отказалась. Кажется, он не принял этого. Но ведь нет никаких доказательств, что мы вместе, правда?»
Я смеюсь, и её напряжённое лицо смягчается, будто от облегчения.
Она крепко обнимает меня, и я обнимаю её в ответ, принимая её чувства.
«…Прости, Каната. Это из-за меня тебе пришлось пережить такое. Я не ожидала, что Синдзи так поступит… Я была слишком беспечна. Прости».
Мы так плотно прижаты, что я не вижу её лица. Но её голос, кажется, дрожит. Я глажу её гладкую спину и чуть выступающие лопатки, чтобы успокоить её.
Я качаю головой, говоря, что всё в порядке.
«…Я в порядке, так что, как и раньше, не говори ничего Китагами-сан».
«Но если он снова что-то тебе сделает…»
«До весны осталось всего ничего. Я могу ждать. Ты обещала отцу добиться результата за три года, да? Осталось три месяца. Давай доведём до конца. Чтобы ты могла с гордостью сказать отцу, что справишься без Китагами-сан, я сделаю всё, что в моих силах».
Юи-сан с огромной решимостью прошла эти три года.
Было тяжело, больно, я уверена. Я не хочу, чтобы её усилия пошли прахом.
Она чуть колеблется, но, поняв, что я не передумаю, кивает.
«…Хорошо. Но если что-то случится, сразу скажи. Пожалуйста».
Я энергично киваю. Туман в груди рассеивается.
«Но я… была в шоке. Восемь лет помолвки, а Китагами-сан ничего о тебе не знает».
«А?»
«Он сказал, что ты наивна. Я подумала, о ком это он? Ты же такая развратница».
Я дразню, и она расслабленно улыбается.
«…Теперь я только с тобой, так что прости».
Я шлёпаю её руку, которая под пеной гладит моё бедро, и вода брызжет. Я гневно смотрю, а она смеётся, как ребёнок, которого пожурили за шалость.
Юи-сан такая, ни минуты покоя.
После серьёзного разговора я вдруг чувствую голод.
Сегодня я много старалась и устала из-за Китагами-сан. Так что можно побаловаться.
«Я голодная», — говорю я, как обычно, капризно, и Юи-сан радостно смеётся.
После ванны она, как всегда, высушит мне волосы, приготовит что-нибудь вкусное, мы выпьем и посмотрим фильм.
Сегодня будем спать в обнимку, а утром рано встанем и позавтракаем вместе.
В студенчестве такие дни были обыденностью, и я не понимала, как это ценно. Но теперь знаю.
Я верну эти дни. Сделаю их снова привычными.
Завтра канун Рождества.
Это будет прекрасный день.
Я так долго ждала, чтобы снова стать для Юи-сан Санта-Клаусом.