Промежуточные тесты прошли ужасно.

Я не люблю учиться, но перед тестами открываю учебник, заучиваю формулы и даты. Конечно, и в этот раз я открывала учебник, пыталась запомнить. Но всё это было механически, ничего не осталось в голове.

Из-за этого мои оценки, обычно не выдающиеся, но и не плохие, упали.

Виновата Сендай.

Из-за того, что случилось перед тестами, я не могла сосредоточиться.

Но в июне, после перехода на летнюю форму, Сендай, ставшая легче одетой, сидит рядом, спокойно читая журнал. На обложке — легкомысленные фразы о красоте и похудении. Похоже, это тот же журнал, что она купила, когда забыла кошелёк в книжном, и я дала ей пять тысяч.

Я не понимаю.

После поцелуя Сендай, не будучи подругой, стала чем-то ещё более непонятным.

«Неловкость только вначале», — сказала она, но, хоть я впервые позвала её после того раза, она выглядит так, будто никакой неловкости нет.

Лучше бы не звала.

Я убираю прочитанную мангу на полку, беру новую.

Сегодня не было ни хорошего, ни плохого.

Но я всё равно позвала Сендай.

Не хотела, чтобы она подумала, будто из-за поцелуя я перестала звать. Думала, что смогу встретиться с ней с видом, будто это пустяк, но уже жалею.

Пью газировку, прислоняюсь к кровати.

Сендай, как всегда, слишком близко.

Её место — на кровати, но сегодня она, как ни в чём не бывало, сидит рядом.

«Тебе нравятся такие журналы?»

Она листает страницы с непонятной скоростью — то ли читает, то ли просто смотрит — и спрашивает, подняв взгляд.

«Не нравятся».

«Ты всё время смотришь сюда, вот я и подумала, что тебе такое нравится».

«Не смотрю, и такие журналы мне не интересны».

Её лёгкий тон и слегка приподнятые уголки губ выдают поддразнивание, и я отвечаю холодно.

«Я тоже не особо люблю», — говорит она.

«Но специально покупаешь и читаешь?»

«Ага, специально покупаю журнал, который не особо люблю».

Она говорит монотонно и закрывает журнал.

Я поняла, что она не увлечена чтением, но причина покупки журнала, который ей не нравится, остаётся загадкой. Хотя, судя по её друзьям, можно догадаться.

Легкомысленные слоганы на обложке — в духе Ибаруки.

Видимо, быть всеобщей душкой непросто.

Если бы она и передо мной разыгрывала эту роль, я бы чувствовала себя спокойнее. Но тогда я бы не звала её в эту комнату так долго.

«Кстати, как тесты?» — спрашивает она, попивая чай.

Не хочу говорить, что плохо.

Не хочу, чтобы она догадалась о причине.

«Нормально. А у тебя?»

«Тоже нормально. Скажи средний балл».

«Зачем мне это говорить? Хочешь знать, сама скажи первой».

«Ладно. Дай сумку. Там лист с сегодняшними результатами».

Она касается моей руки.

С летней формой блузы стали с короткими рукавами.

Без ткани, блокирующей её руку, тепло передаётся прямо на кожу. Сумка рядом, и она просто хочет, чтобы я её взяла, но моё тело почти застывает.

Глупо.

Я тихо выдыхаю, отталкиваю её руку.

«Не надо смотреть, я знаю, что у тебя хорошие оценки».

«Не хорошие. Нормальные».

«Нормальные для умных — это хорошие для меня».

«Ничего подобного. Дай сумку».

Она снова слегка хлопает меня по руке.

Наверное, ей плевать на оценки.

Я сказала, что не буду смотреть, вот она и дразнит, предлагая показать.

Она вечно так делает.

Я выхватываю журнал с её колен и бросаю в сторону её сумки.

«Возьми».

Хочет сумку — заодно принесёт.

«Ясно, приказ», — говорит она, встаёт с «йо-хо», хотя я сто раз говорила, что достаточно одного ответа. Берёт только журнал, не передаёт его мне.

«Попробуй такую причёску».

Она листает страницы, показывает девушку с мягкими локонами.

Причёска милая, но мне не пойдёт.

«Сделать тебе?»

Её протянутая рука вызывает воспоминание.

Перед поцелуем она касалась моих волос.

Мягко, нежно.

Я говорю «не надо», прежде чем она дотронется.

Не знаю, сделала ли она это осознанно или нет, но сегодня Сендай часто ко мне прикасается.

Из-за этого я считаю её подлой.

Даже во время поцелуя она была подлой.

Не думаю, что я ей нравлюсь, но она подтолкнула меня к приказу.

Не думаю, что она меня ненавидит или просто дразнила. Но почему она зациклилась на поцелуе, я не понимаю.

Одно ясно: Сендай манипулирует мной. Я тоже хотела её касаться, и мне не противна настоящая Сендай, без школьной маски. Но это ужасно бесит.

Я смотрю на неё.

Её слегка каштановые волосы, которые учителя не замечают, бросаются в глаза.

Уши открыты.

«Ты же без серёжек? Странно, тебе бы пошло».

Она не из ярких, но серьги ей бы подошли. Ибаруки, с которой она всегда, носит серьги и часто получает выговоры.

«Не хочу, чтобы учителя придирались. А ты не носишь?»

«Нет».

Я коротко отвечаю, тяну её за мочку уха, и она удивляется.

Провожу пальцем за ухом.

«Щекотно».

«Тогда не двигайся».

Сегодня я не дам себя заставить приказывать.

Я делаю то, что хочу, как хочу.

Медленно скольжу указательным пальцем, касаясь основания уха, и она хватает меня за руку.