Есть дни, которые длятся вечно.
Сегодня как раз такой день, и Сэндай-сан всё не возвращается.
Я знаю причину.
Потому что сегодня у неё работа репетитором.
Пока она проводит время с учеником, лицо которого я видела и с которым даже разговаривала, но которого не знаю, мои часы будто останавливаются.
Даже после того, как я сходила в супермаркет за продуктами и вернулась домой, время до возвращения Сэндай-сан казалось бесконечным. В итоге я решила сварить брокколи.
Я смотрю в кастрюлю в общей зоне, где я одна.
Зелёные кусочки, нарезанные на один укус, корчатся и мучаются в кипятке.
Когда я тыкаю в брокколи палочками для еды, зелёные кусочки в панике убегают.
В моей голове крутятся слова, которые я услышала сегодня в университете: «Сэндай-сан и Маика разговаривали».
— Не выглядит аппетитно.
С чувством, будто я стала судьёй в аду, я снова тыкаю в брокколи, а затем разогреваю готовую китайскую лапшу.
Достаю из холодильника салат и помидоры, мою их.
Рву чистый салат на тарелку, кладу варёную брокколи и нарезанные помидоры. Наполняю миску рисом и готовой китайской лапшой, и получается ужин, который, хоть и с натяжкой можно назвать готовкой, выглядит довольно ярко.
Ставлю на стол китайскую лапшу и салат с заправкой, готовлю палочки для еды и подставку для них в виде трёхцветного кота. Сажусь на свой стул и смотрю на брокколи.
— ...Оно точно невкусное.
Я вздыхаю и произношу «приятного аппетита».
Закидываю брокколи в рот и жую.
— Как и ожидалось, невкусно.
Опускаю взгляд на стол и жалуюсь на подставку для палочек в виде трёхцветного кота.
Я была дура, если думала, что смогу полюбить себя, если смогу вкусно есть ненавистную брокколи.
Иногда Сэндай-сан подмешивает в еду то, что я не люблю, и, как родители в телешоу, говорит что-то вроде: «Избавься от привередливости в еде», но сколько бы она ни пыталась, это бесполезно. Я не могу внезапно полюбить то, что не люблю.
Сэндай-сан злая.
Она тайно пытается изменить меня.
Если бы её не было, я бы и не подумала есть брокколи. То, что я не люблю, могло бы остаться нелюбимым. Мне бы не пришлось думать о том, чтобы полюбить это.
Я съедаю ещё один кусочек брокколи.
Оно никак не может стать вкусным.
Ем китайскую лапшу, которую хорошо разогрела.
Это обычный вкус, но по сравнению с брокколи, это намного вкуснее.
Ем помидоры, ем салат.
Съедаю всю лапшу и смотрю на брокколи.
Поднимаю один кусочек палочками и проглатываю.
Но оно всё ещё остаётся.
Пока я, думая, что это невежливо, тыкаю палочками в зелёные кусочки, я слышу звук открывающейся двери в общей зоне и голос: «Я дома».
— Добро пожаловать.
Я отвечаю, не отрывая взгляда от брокколи.
— Мияги, что ты ешь?
— Брокколи. Сделала салат.
— Ты полюбила брокколи?
— Нет. Оно невкусное.
— Точно. Но, может, оно невкусное, потому что ты сделала салат? Если добавляешь то, что не любишь, лучше сделать блюдо, которое будет вкуснее.
Голос, который я слышала у входа в общую зону, постепенно приближается, и, подняв взгляд, я вижу, что Сэндай-сан стоит рядом со мной.
— Что это за блюдо?
— Может, обжарить с мясом?
— Сэндай-сан, ты часто жаришь брокколи с мясом, но мне это не очень нравится.
— Как сделать так, чтобы тебе понравилось?
— Никак не понравится. Вот, ешь сама.
Я пододвигаю тарелку с оставшейся брокколи к ней и пытаюсь передать палочки. Но Сэндай-сан не берёт их.
— Если Мияги покормит меня, то я, может, и съем.
Сэндай-сан говорит что-то совершенно неинтересное и улыбается.
— ...Сама всё съешь.
На тарелке осталось три кусочка брокколи.
Я проглатываю их и заявляю: «Невкусно».
— Думаю, со временем станет вкуснее.
Сэндай-сан говорит что-то безответственное и садится на стул напротив.
Похоже, она не собирается возвращаться в свою комнату.
Она пристально смотрит на меня, и я не понимаю, что в этом интересного.
И я чувствую себя спокойно под её взглядом. Благодаря этому я могу легко спросить то, что хотела.
— Сэндай-сан.
— Что?
— Ты рассказала Маике о походе в аквариум, да?
— Рассказала, но...
— Почему?
— Вчера мне позвонила Уцуномия. Она хотела посоветоваться насчёт одежды для концерта, и так получилось.
В словах Сэндай-сан нет ничего странного.
Маика с энтузиазмом рассказывала, что пойдёт на концерт своей любимой игры с Асакурой-сан, и говорила, что хочет посоветоваться с Сэндай-сан насчёт одежды.
К тому же, у меня нет сомнений в том, что они поддерживают связь.
Я знаю, что Маика советуется с Сэндай-сан о том, о чём ей бесполезно советоваться со мной.
— Как получилось?
Сэндай-сан и Маика не так близки, как я и Маика, но они дружны.
Я думала, что она рассказала о аквариуме просто по ходу разговора, но, когда я представляю, что они разговаривали достаточно долго, чтобы завести такой разговор, я чувствую боль, как будто кто-то сильно надавил на мою душу.
— Мы просто заговорили о том, как прошёл день. ...Кстати, а почему Мияги не идёшь? На этот концерт.
— Это концерт с музыкой из игры, но я в неё не играю.
— Понятно.
Весёлый голос Сэндай-сан стихает, и разговор заканчивается.
Не рассказывай никому о том, что происходит между нами.
Мне хочется сказать это, но эти слова кажутся такими, будто они уничтожают моё существование, и я не могу их произнести.
Расскажи кому-нибудь о том, что происходит между нами.
Я не говорю этого, но во мне есть часть, которая хочет, чтобы кто-то знал, что я существую в жизни Сэндай-сан. И мне кажется, что эта часть растёт с каждым днём.
Но, когда я думаю о том, кому Сэндай-сан рассказывает обо мне, мне становится тяжело.
Маика или Мио-сан.
Это единственные, кто приходит на ум, и ни один из вариантов мне не нравится. И кто-то, кроме них, ещё менее приемлем, чем Маика и Мио-сан.
— Сэндай-сан, у тебя есть близкие друзья?
Мне нужно убрать посуду, но я остаюсь сидеть на стуле и спрашиваю её.
— Мне кажется, ты сказала что-то грубое.
— Я просто спросила, есть ли они у тебя.
Круг общения Сэндай-сан, наверное, шире, чем я думаю, и, если не ограничиваться близкими друзьями, она, вероятно, считает друзьями даже случайных знакомых.
— Ну, ладно. У меня есть близкие друзья.
Сказав это, она, не спрашивая, называет несколько имён, включая Мио-сан и тех, кого я не знаю, но среди них нет имени Ното-сан. Думаю, это потому, что старшие и друзья — это разные вещи.
— Кто самый близкий?
«Друзья» Сэндай-сан — не те, кого я считаю друзьями.
Она окружает себя только теми, кто может быть хорошим другом, а не поверхностным и легкомысленным. Я не знаю, намеренно это или нет, но Сэндай-сан не в порядке, когда дело касается друзей.
— Самый? Это обязательно определять?
— Определи.
— Хм-м, самый, значит...
Сэндай-сан делает серьёзное лицо и говорит что-то вроде: «Зачем вообще это определять?»
— Это нужно, поэтому скажи, кто самый близкий.
— Если уж обязательно определять, то, наверное, Мио.
Из уст Сэндай-сан звучит имя, которое я ожидала.
Мне это неприятно.
Я бы хотела разорвать все её связи и запереть её в этом доме. Но я знаю, что это нереально и не должно быть реальностью.
Просто я не хочу принимать, что Мио-сан — самый близкий человек к Сэндай-сан в университете. Она не тот тип людей, который мне нравится, и я не хочу сближаться с ней. Но, поскольку Мио-сан, кажется, ближе всех к тому, чтобы стать «настоящим другом» Сэндай-сан, я должна кое-что сделать.
— И, Мияги. Это что за расследование?
— Сэндай-сан. В следующий раз позови сюда Мио-сан.
— ...Что?
Сэндай-сан говорит это с недоумением и пристально смотрит на меня.
— Что? Я хочу, чтобы ты позвала Мио-сан.
— ...Зачем?
— Хочу встретиться.
— ...И что ты будешь делать?
Сэндай-сан говорит это, как будто выпытывает, и стучит пальцем по столу.
— Ничего.
— Если ничего, то, может, не стоит звать?
Она не сдаётся.
Достаточно было бы просто сказать «позову», но Сэндай-сан не говорит этого. Из-за этого мне хочется сказать: «Не зови».
Моя решимость настолько слаба, что может рассыпаться и исчезнуть от одного нажатия.
— Мио-сан — твой самый близкий друг, да?
— Да, но какое это имеет отношение к тому, чтобы звать Мио сюда?
— ...Сэндай-сан, ты дружишь с Маикой, и я тоже подружусь с Мио-сан.
— ...Ты сможешь?
Конечно, не смогу.
Мне не хочется встречаться с Мио-сан, я просто повернула свои чувства на сто восемьдесят градусов и сказала, что хочу встретиться, поэтому у нас не может получиться подружиться.
Поэтому я могу только замолчать, и общая зона снова погружается в тишину.
— ...Мияги, ты правда хочешь, чтобы я позвала Мио?
Голос Сэндай-сан нарушает тишину.
— Позови.
Если бы Мио-сан была как Ибараки-сан, это было бы хорошо.
Даже если бы я не вмешивалась, Сэндай-сан не изменилась бы.
Она бы смотрела только на меня.
Но Мио-сан — неизвестность.
Я никогда не видела «друга», который был бы близок к Сэндай-сан.
Наверное, мне стоило лучше рассмотреть Мио-сан, когда она приходила в этот дом.
— Подстроимся под расписание Мио-сан, так что скажи, когда день будет определён.
Тихо сказав это Сэндай-сан, я встаю, чтобы помыть посуду.