Её голос, доносящийся из телефона, всё же отличается.
Когда слышишь его вживую, он такой чистый, подумала я.
«Прости, что заставила ждать».
«Да нет, всё нормально. Я думала, ты дольше добираться будешь, а ты быстро».
Она подбежала ко мне.
Её пушистые золотые волосы, словно у феи, такие милые.
Моё сердце тоже будто стало пушистым. Как будто потерялось чувство реальности, будто ноги не касаются земли.
«Ну что, пойдём гулять?»
«Куда?»
«Узнаешь, когда придём!»
Сказав это, она взяла меня за руку.
Раньше мы почти не касались друг друга, но после того, как однажды гуляли, держась за руки, она стала прикасаться ко мне как ни в чём не бывало. Это не то чтобы неприятно, но её прикосновения всё равно заставляют нервничать.
Она странная.
Хочет быть собакой — это странно, любит книги — это неожиданно, стесняется своего кошачьего языка — это мило. Чем больше я о ней узнаю, тем радостнее становится, и хочется узнать ещё больше. Это как решать сложную задачу по чуть-чуть, и последнее время я ощущаю от этого удовольствие.
Я чуть сильнее сжала её руку.
Её спина, пока она бежала по ночному городу, казалась надёжнее обычного.
В отличие от района вокруг моей станции, здесь много высоких зданий, и даже ночью всё сияет. Но среди этого ярче всех выделяется Сорахаши Сейра.
Школа — странное место, подумала я.
Люди, с которыми ты, казалось бы, никогда не будешь связан, оказываются в одном классе, а иногда по какой-то случайности ты с ними сближаешься. Наверное, сколько бы я ни прожила, я не встречу никого загадочнее Сорахаши-сан.
Ощущение её ладони, её взгляд, её улыбка — всё это как пена, которая скоро исчезнет из памяти. Но если сейчас это так ярко, то этого достаточно.
Она, похоже, привыкла к ночному городу и водила меня по разным местам.
Мы играли в боулинг, пробовали невероятно дорогие косметические средства, пили горячие напитки в модном кафе на верхнем этаже здания.
Ночной город, оказывается, имеет своё очарование, отличное от дневного. Сама бы я этого никогда не заметила.
«Эй, Куруми, можешь остудить?»
«Конечно».
Она протянула мне стакан.
Я медленно подула на него. Ей так понравилось, что я остужаю её напитки? Я привыкла это делать для других, так что мне не сложно.
Когда пар почти исчез, я вернула ей стакан.
«Спасибо».
«Пожалуйста».
Она поднесла стакан к губам.
«…Хи-хи».
Её улыбка была словно переливающейся.
Я наклонила голову.
«Что такое?»
«Ничего… Просто напиток, который ты остудила, правда вкуснее».
«Правда?»
«Ага! Кажется, в нём больше души».
Я не совсем поняла, но если она довольна, то ладно.
Я отпила из своего стакана. Сегодня мне захотелось кофе, но, попробовав, я почувствовала, что он не совсем то. Вкусный, конечно, но не совсем мой.
«Я проголодалась, закажем что-нибудь?» — вдруг сказала она.
Я немного замялась.
«Я… Не знаю».
«Уже поела дома?»
«Не совсем…»
Бросить подготовленные продукты как-то не хочется. Если положить их в холодильник, кто-нибудь потом использует для другой еды, но…
«Я начала готовить ужин».
«…Поняла».
«Продуктов на двоих, так что надо оставить место в желудке… Прости».
«Ничего, но…»
Она задумалась, замолчав.
Наверное, это называется «испортить настроение». Честно, я не очень разбираюсь в дружеском общении. С Юме и Мутсуки я в хороших отношениях, но не настолько близких, чтобы сильно углубляться.
«Может, я помогу?»
«Поможешь?»
«Ну, знаешь, съесть еду на двоих одному — это сложно. Как насчёт того, чтобы я поела с тобой?»
То есть…
«Если это неудобно, то ладно».
Странная, но…
Всегда кажется, что в ней есть что-то неземное.
А в такие моменты она обычная девчонка, и от этого возникает чувство близости.
«Крокеты или гамбургеры, что выбираешь?»
«Что у тебя лучше получается?»
«Гамбургеры, наверное. Я много готовила».
«Тогда гамбургеры».
«Хорошо. Допьём и пойдём?»
В груди разлилось тепло. Я переживала, что делать с купленными продуктами, но если Сорахаши-сан придёт, это решает проблему. Не знаю, сколько она ест, но, наверное, больше, чем Мизуки, которая в средней школе.
Если подумать, я впервые приглашаю кого-то домой с тех пор, как пошла в старшую школу.
Немного волнуюсь, но радость перевешивает. Боль, что была недавно, словно испарилась, и сердце спокойно. Сегодняшние гамбургеры, наверное, будут лучшими в этом году. Хотя я в этом году их ещё не готовила.
Мы немного поболтали, пока пили кофе. Кофе, который казался не совсем моим, почему-то стал вкуснее, и я невольно улыбнулась. Она с интересом смотрела на меня.
Так я привела её к себе домой.
«Так вот какой твой дом».
«Прости, он маленький».
«Нет-нет. Разрешите войти».
Сказав это, она аккуратно поставила снятые туфли. Каждое её движение такое изящное, прямо как у юной леди.
«О, у вас тоже есть диффузор. Какой аромат?»
«Цветочный луг, кажется».
«Классный запах».
Она улыбнулась.
Её улыбка такая невинная. Чем больше я узнаю о ней, тем сильнее её присутствие в моей жизни.
«Туалет там, а это гостиная…»
Она с любопытством осматривала мой дом. Обычный, ничем не примечательный дом, как мне кажется.
«Ты такая довольная, Сорахаши-сан».
«Ага. Это же твой дом, Куруми. На него смотреть уже весело».
«…Вот как».
Когда она так прямо говорит, я немного смущаюсь.
Я тщательно вымыла руки в ванной и вернулась к готовке.
«Может, помочь?»
«Не надо, сиди и жди».
Сегодня я хотела приготовить ужин для неё сама. Ещё недавно готовка казалась утомительной, а теперь приносит радость. Пока я формировала гамбургеры, заметила, что она смотрит. Похоже, ей надоело просто сидеть, и она встала, наблюдая за мной.
«Классно ты делаешь гамбургеры».
«Правда? Я же ещё не жарила».
«Нет, правда, это видно сразу. Моя мама готовит ужасно. Однажды, когда она пыталась слепить гамбургеры, фарш разлетелся по всей кухне».
«Ого… Как это вообще возможно?»
Я удивилась, но Сорахаши-сан, рассказывая о семье, выглядела такой счастливой. Когда люди смеются, мне тоже становится радостно.
«Но папа отлично готовит, так что он всегда спасает ситуацию. Они хорошая пара, компенсируют недостатки друг друга».
«Классные у тебя родители».
«Ага. Мама не умеет готовить, зато у неё отличная память, она никогда ничего не забывает. А папа, наоборот, забывчивый».
Я положила два гамбургера на сковороду и продолжила готовить картофельный салат. Картошку я размяла наспех, надеюсь, нормально. Надо будет спросить, какая консистенция ей нравится.
Хотя неизвестно, будет ли ещё повод готовить для неё.
«А твои родители какие?»
«У нас, наверное, похоже».
Честно, я не знаю. Последнее время мы с ними больше общаемся, но разговоры не особо клеятся. Я не очень хорошо знаю их характеры. Но и не сказать, что мы в плохих отношениях.
«А сестрёнка?»
Наши взгляды встретились через кухонный стол.
Звук жарящихся гамбургеров, шум вытяжки. Среди знакомых звуков её голос звучал немного необычно.
«Мизуки… Она, наверное, была одинокой. Раньше всё время бегала за мной, называла сестрёнкой. Сейчас немного бунтует, но это тоже по-своему мило».
Пока я говорила, она вдруг улыбнулась.
«Ты так любишь Мизуки».
«Да. Она самая важная сестрёнка в мире».
«Классно. Я единственный ребёнок, так что немного завидую».
Пока мы болтали, гамбургеры поджарились. Я проверила их готовность, сделала соус и разложила по тарелкам.
Сорахаши-сан незаметно оказалась рядом.
«Давай помогу с тарелками. Куда нести?»
«Эм…»
Я попросила отнести их на места, где обычно сидят мама и папа.
Раньше там сидели мы с Мизуки. Почему я выбрала эти места, сама не знаю. Мы сели рядом. Я включила кондиционер, так что в гостиной теперь тепло.
«Приятного аппетита».
«…Приятного аппетита».
Она ловко орудует ножом и вилкой, отправляя кусочек гамбургера в рот. Похоже, она к этому привыкла.
Готовить для кого-то, кроме семьи, я впервые, так что немного волнуюсь.
Хотя я давно не готовила, гамбургеры — моя сильная сторона, так что они не должны быть невкусными. Но вкусы у всех разные, и это беспокоит.
«Офигенно! Вау, круто! Не уступает папиным!»
Её глаза засияли.
Я с облегчением выдохнула. Гамбургеры — моё коронное блюдо, так что я рада, что ей понравилось.
«На обед недавно тоже ела гамбургеры. Ты их так любишь?»
«Ну, нормально. Мизуки их обожает, вот я и готовлю часто».
«О, понятно. Значит, ты так круто делаешь гамбургеры, потому что часто готовила их для Мизуки».
«Ага».
«Мизуки повезло».
«…Надеюсь».
«С такой крутой сестрой невозможно не быть счастливой».
Она говорит это так уверенно, что я начинаю думать, что, может, и правда так.
Я улыбнулась.
«Тогда твои родители тоже, наверное, счастливы».
«А?»
«Ты ведь тоже классный человек».
Она округлила глаза.
Может, это не в моём стиле, но я правда так думаю, ничего не поделаешь. Я молча продолжила есть, пока она молчала. Сегодня гамбургеры удались. Картофельный салат тоже, майонеза в самый раз.
«Даю 300 очков хозяйке».
Она улыбнулась, пробормотав.
Эта система очков ещё жива? Кажется, их уже немало, но что они дают?
С этим вопросом я продолжила есть.
Разговор шёл так легко, что я забыла о невидимых барьерах из класса. Незаметно я начала говорить с ней естественно. И она, кажется, стала рассказывать мне больше, чем раньше.
Хозяйка, собака — всё это пока непонятно, но, возможно, мы могли бы стать просто хорошими подругами.
Такая мысль мелькнула у меня.
«Спасибо за угощение. Было вкусно».
«Рада, что понравилось».
Ужин пролетел мгновенно. Я загрузила посуду в посудомойку и включила её.
Посудомойку купили родители. Раньше я мыла посуду руками даже зимой, и они решили облегчить мне жизнь. Это приятно, но потеря ещё одной роли в доме вызывает лёгкую грусть.
Может, я не могу искренне принять их доброту, потому что я слишком упрямая, или…
«Заварить чего-нибудь тёплого? Что хочешь?»
«Просто горячую воду. У вас есть пластиковые стаканы?»
«Да, вот эти… Подойдут?»
«Ага. Два, пожалуйста».
Пластиковые стаканы, которыми мы пользовались в детстве, ещё в хорошем состоянии. Но зачем пластик? Может, из него удобнее пить горячее?
Я вскипятила воду, немного остудила и разлила по стаканам.
Поставив их на стол, я села рядом с ней. Лёгкая усталость после еды, когда хочется спать, мне нравится. Надо бы нагреть ванну, но вдруг Сорахаши-сан захочет искупаться? Хотя уже поздно, она, наверное, скоро уйдёт.
«Сорахаши-сан, спасибо за сегодня. Благодаря тебе ужин прошёл весело».
«Пожалуйста. Твоя еда была обалденной. Готовь ещё».
«Если будет повод».
«Поводов будет куча, вот увидишь».
Что она имеет в виду?
Я не поняла, но не стала спрашивать и отпила воды. Она достаточно остыла, чтобы Сорахаши-сан могла пить.
Поставив стакан, я увидела её улыбку.
Не невинную, а… зазывную. Сердце ёкнуло, и я не могла отвести взгляд.
«— Как и думала».
Её тонкие длинные пальцы потянулись к моей щеке. Сначала я почувствовала твёрдый ноготь, затем мягкий кончик пальца.
Люди такие странные — твёрдые и мягкие, холодные и тёплые.
Будто весь расслабленный воздух и мир вокруг исказились. Мой мир медленно поглощался её миром, по спине пробежали мурашки. Её рука скользнула от щеки к уху, затем к волосам.
Её взгляд был горячим.
«Ты больше всех подходишь на роль моей хозяйки».
«…Что?»
«Поэтому, хозяйка».
Её пальцы отпустили мои волосы. Она откинулась назад, прислонившись к столу. Её тело задело стаканы, и вода разлилась. Я ахнула, но два стакана уже покатились по столу и упали на пол.
Раздался лёгкий стук.
Хорошо, что не стекло или керамика — они бы точно разбились. Подумав так, я резко посмотрела на неё.
Она улыбнулась, как ребёнок, чья шалость удалась.
Моё сердце подпрыгнуло.