«Куруми, ты с Футами-сан и другими делаешь такое?»

«Такое — это что?»

«Ну, трогаешь или позволяешь трогать».

Её рука коснулась моей руки. Температура, совсем не как обычно, удивила, но не была неприятной.

«Нет. Юме, Мутсуки, я… мы не из тех, кто так делает».

«Значит, я особенная?»

Она посмотрела на меня снизу вверх. Её глаза, цвет которых не описать, сегодня снова сияли. Я осторожно коснулась её волос.

«…Наверное».

«Вот как… Рада».

Что значит «особенная»? Не знаю, но наши отношения точно не обычные.

Но всё же.

«Ты говорила, что я подхожу, но… почему именно я? Ведь есть много других заботливых людей, да?»

Сейчас, возможно, я могла спросить то, что давно мучило. Её слова «ты подходишь» всё ещё не укладывались в голове. Она говорила, что только у меня есть качества хозяйки, но правда ли?

Она отвела взгляд и посмотрела вперёд.

«Ты ведь, Куруми, даже если человек выглядит страшно, всё равно поможешь, если он в беде».

«Эм… Хм. Правда?»

«Точно. …Вот почему, когда я уронила платок, ты подняла и вернула».

«…Было такое?»

«Да. Я подумала, что ты добрая. Начала следить за тобой. Ты заботишься о людях, не можешь пройти мимо чужой беды, и…»

Она чуть прислонилась ко мне.

«Я поняла, что ты, как и я, скучаешь по обыденности».

«…Что?»

Я любила повседневность. Думала, что хочу, чтобы завтра было как сегодня. Но, если честно, я тосковала по дням с Мизуки. Я сама этого не осознавала, но Сорахаши-сан разглядела?

«Вот почему я выбрала тебя. Я знала, что ты такая же, как я».

«Но просить сразу стать хозяйкой — это слишком».

«Но ты же согласилась?»

«Ну, да. Подумала, что если ты попросишь кого-то другого, это может быть опасно».

Не только поэтому, но…

«Именно поэтому я попросила тебя».

«…Поняла».

Я не всё приняла, но поняла, почему она выбрала меня. Мысль, что только я подхожу на роль её хозяйки, немного наполняет меня. Может, я жаждала быть нужной.

Мы ещё посидели в ванне, но вскоре, не сговариваясь, вышли.

Я надела её одежду, и мы пошли в гостиную. После ванны ноги размокли, и пол ощущался иначе. Сев на диван, я почувствовала, как завибрировал телефон. Сообщение от Юме.

«Добралась домой? Прости, что заставила мёрзнуть».

«Добралась. Мне тоже было весело, не переживай».

«Правда, извини».

Она слишком переживает, подумала я. Руки немного саднят, но мне правда было весело. Собиралась ответить, как вдруг зазвонил телефон, и я машинально нажала на вызов. Поднесла телефон к уху.

«Алло, Юме?»

«Это не Юме, а Мизуки».

Её голос звучал недовольно. Я не ожидала звонка от Мизуки в этот момент и удивилась.

«Прости, я писала подруге. Что-то случилось?»

«Ничего особенного».

Разговор замер. Судя по тону, она хочет что-то сказать, но что? Я тихо спросила:

«…Ты за меня волновалась?»

«Поезда же остановились, говорят».

Похоже, угадала. Я невольно улыбнулась.

«Какая ты добрая, Мизуки».

«Не обращайся со мной как с ребёнком. Если всё нормально, хорошо. Я вешаю».

«Погоди. Не простудись, включай обогреватель. Снег, когда тает, самый скользкий, так что, если выйдешь, будь осторожна…»

«Знаю! Ты сама осторожнее. Кстати, ты где?»

«У одноклассницы. Отдыхаю немного».

«Можешь остаться на ночь», — сказала Сорахаши-сан, ставя передо мной чашку чая.

«Неизвестно, когда поезда пойдут, это опасно. Оставайся».

«…Хорошо».

Я кивнула. Оставаться в чужом доме, кажется, впервые.

«…Та блондинка, которую ты звала домой?»

Низкий голос из телефона.

Я удивилась. Откуда она знает, что я звала Сорахаши-сан? Она тогда не осталась, и ничего не забыла. И как она узнала про цвет волос?

«Что у вас за отношения? Ты не звала никого домой со времён начальной школы».

«Отношения…»

Друзья. Знакомые. Одноклассники. …Питомец.

Ни одно не подходило, и я не знала, что сказать. Я замолчала, и Мизуки вздохнула.

«Не подруги? …Опасная какая-то?»

«Нет, не опасная. Подруга, подруга».

«Хм… Если не опасная, ладно. Если что, можешь сказать мне, мне не сложно. …Я уже взрослая, больше, чем ты».

«Ха-ха… Если что, рассчитываю на тебя».

«…Угу».

«Пока».

«Завтра вернись домой. Мама с папой будут волноваться».

«Да».

Я повесила трубку и тихо выдохнула.

Раньше Мизуки только плакала, а теперь выросла. Хотя по росту она уже обогнала меня, и, может, в спорте лучше. Но полагаться на младшую сестру — это уж слишком.

Но всё же.

Сказать, что отношения с Сорахаши-сан не опасны, — ложь. Если я расскажу Мизуки правду, она точно будет волноваться. От этой мысли грудь тяжелеет. Так и должно быть? Лёгкое беспокойство мелькнуло в голове.

«Сорахаши-сан».

«Что?»

«Спасибо, что нашла меня. И за ванну… Сегодня было много приятного».

«Эм, а, да. Хорошо, да?»

Мои слова её удивили, она ответила как-то странно.

«Я что-то не то сказала?»

«Нет, не то, просто…»

Она прислонилась ко мне. Мягкость волос, запах шампуня.

Я почувствовала, как сердце забилось быстрее.

«Просто… хорошо. …Сегодня холодно».

«…Да».

Тепло. Отчасти из-за обогревателя, но в основном от её тела.

Пар от её чашки казался далёким. Я сосредоточилась на ней больше, чем на чём-либо. Положив телефон, я ощутила тишину. Прислонившись к ней, я сильнее чувствовала её тепло.

Я сказала Мизуки, что мы подруги.

Но это не так, подумала я. Я думала, что мы могли бы стать хорошими подругами, но это, наверное, ошибка.

Я коснулась её волос. Заметив это, она посмотрела на меня. Её глаза, будто сонные, блестели.

«Куруми».

Когда она зовёт меня, сердце подпрыгивает.

Когда она в ошейнике, я ругаю, хвалю, балую — это волнует, приятно. Но сейчас другое волнение. Как тёплый какао в холодный день — уютно, но сердце стучит. Странно.

«Ничего».

Она улыбнулась.

Я не ответила, только улыбнулась в ответ.

Если мы не можем быть друзьями или просто знакомыми, может, у нас получится что-то лучшее?

На миг я так подумала.