Я знала, что в холодильнике ничего нет.

Вздыхаю на кухне.

Без ингредиентов, которые могла бы купить Сендай, я не приготовлю жареную курицу.

Хотя, даже с ингредиентами я бы не справилась.

«Что бы поесть?»

Я бормочу, будто есть выбор для ужина, но в этом доме только одна вещь, которую можно быстро съесть.

Закрываю холодильник, достаю из кухонного шкафа два пакета лапши быстрого приготовления. Срываю упаковку, открываю крышку. Хочу открыть второй, но понимаю, что это лишнее.

«Ох, блин».

После поисков ластика стало как-то неловко, и я отпустила Сендай домой. В дни, когда она приходит, мы обычно ужинаем вместе — это стало привычкой, и тело автоматически готовит на двоих.

Я убираю лишнюю лапшу в шкаф, ставлю чашку на стол и заливаю кипяток из чайника. Устанавливаю таймер на телефоне и жду три минуты.

Просторная кухня и гостиная кажутся такими, будто что-то прячется в углу, и мне не по себе одной.

Всё, кроме моей комнаты, кажется чужим домом.

Я оглядываюсь на телевизор, который никто не смотрит, и стол, который никто не использует.

Когда я в последний раз ела здесь с папой?

Пытаюсь вспомнить, но не могу.

Вздыхаю над ускользающей памятью, и телефон громко пищит, заставляя меня вздрогнуть.

«Испугалась».

Это вредно для сердца.

Так же вредно, как то, что делает Сендай.

Сегодня, когда она назвала меня Шиори, моё сердце чуть не остановилось.

Шиори зовут меня только Майка и Ами, а Сендай никогда так не обращалась.

Поэтому неожиданное обращение сбило мне дыхание.

Неудивительно, что я не сразу обернулась.

Я открываю крышку лапши и ем.

«Не особо вкусно».

Лапша быстрого приготовления не слишком вкусная, но с кем-то она кажется лучше.

Даже с Сендай было бы лучше.

Но из-за того, что она вела себя необычно, я ем одна.

«Что это было сегодня?»

Сендай всегда была фамильярной, но теперь ещё больше. Она нарушает дистанцию, лижет мои пальцы без приказа, внезапно зовёт меня Шиори.

Будто говорит, что можно стать ближе, и прикасается ко мне, из-за чего мне тоже захотелось её тронуть.

Итог — игра с ластиком.

Это ненормально.

Сендай странная.

Будь она нормальной, мне не пришлось бы есть одной.

Что произошло, чтобы всё так стало?

Ясно, что…

Я беру ячменный чай, ставлю стакан на стол.

Касаюсь шеи пальцами — рука, охлаждённая чаем, кажется ледяной.

Скорее всего, Сендай знает, что я сделала.

В тот день, когда она помяла обложку учебника, я коснулась её шеи.

С тех пор она стала дразнить меня.

Раньше она была довольно послушной, а теперь бунтует и делает лишнее. Я не хочу, чтобы меня звали по имени, и не хочу, чтобы она делала то, чего я не приказывала.

У нас есть правила.

Если их соблюдать, Сендай выполнит любой приказ.

Я могу приказывать в рамках правил. Могу трогать её, если хочу, могу заставить изменить её бунтарское поведение. Если захочу, могу приказать забыть. Так что мне всё равно, если она заметила, что я сделала.

Но сегодня я чувствовала себя так, будто сделала что-то запретное, и стало неловко.

Я ем растянувшуюся лапшу, пью чай.

Всё равно невкусно.

Это не то, чтобы смаковать, так что я запихиваю остатки в желудок и встаю.

Убираю мусор, выключаю свет.

В тёмной гостиной даже мои очертания неясны.

Подношу к исчезнувшему свету палец, которого касался язык Сендай.

Ничего не видно, и я касаюсь пальца губами, чтобы проверить.

Естественно, никакого вкуса, и я возвращаюсь в свою комнату.

«О, ластик».

Смотрю на открытую сумку и вспоминаю.

Сендай не вернула ластик.

«Верни как следует».

Из-за этого не могу сделать домашку.

Я не горю желанием, но собиралась. А теперь не могу из-за Сендай. Лучше бы я приказала ей сделать домашку.

Но она ушла, и жаловаться бесполезно — ластик не вернётся, домашка волшебным образом не сделается.

Может, взять у Майки?

Я сдаюсь и оставляю домашку на завтрашнюю Майку.

Ложусь спать пораньше, а утром покупаю ластик в магазине и иду в школу.

Сендай в соседнем классе, но не приходит вернуть ластик. Даже при встрече в коридоре не заговаривает о нём.

По договорённости мы не разговариваем в школе, так что это нормально. Я ни капли не недовольна.

Узнаю о ластике, когда позову её в следующий раз. У меня есть новый, так что я не в беде. Ластик — дешёвка, если она его потеряла, пусть.

Но после этого не было настолько неприятных событий, чтобы звать Сендай. Мелкие неприятности я решила терпеть, и как-то неловко её вызывать. Однако через неделю после последней встречи я не могла не позвать её.

Ведь странно внезапно перестать её звать.

Впервые без причины я отправляю ей сообщение:

«Приходи ко мне».

Она быстро отвечает, что у неё курсы, и приходит на следующий день.