Расстояние между нами, соседями, непонятно, близкое оно или далёкое.
Но в ограниченном пространстве не слишком большой комнаты естественно, что Сэндай-сан находится на таком расстоянии, что наши плечи почти касаются.
После этого планшет продолжал показывать фильм, который мы, возможно, даже не хотели смотреть, до самого конца, сохраняя эту дистанцию между нами.
Я вздыхаю и шлёпаю по воде.
Плюх.
Звук воды разносится по ванной, и моё лицо намокает.
Я закрываю глаза и трясу головой.
Затем тихо произношу: «Бесит».
После того как мы досмотрели фильм до титров, мы решили с помощью «камень-ножницы-бумага», кто первым пойдёт в ванну. Я выиграла, и теперь я чуть ли не тону в ванне. Сэндай-сан осталась в комнате.
Я открываю глаза и смотрю на воду, окрашенную в голубой цвет благодаря ароматической соли.
После того как я нажала кнопку воспроизведения, прерванного поцелуем, разум Сэндай-сан сохранил свою форму и не исчез, поэтому между нами ничего не произошло. Это значит, что мы спокойно досмотрели фильм до конца, и я не чувствую недовольства.
Я тоже не хотела ничего большего, чем просто смотреть фильм, и не хотела, чтобы со мной что-то делали, так что мне не на что жаловаться, но всё равно чувствую скуку.
«...Это всё потому, что фильм был неинтересным».
Я не могла сосредоточиться на экране, поэтому моё внимание переключилось на Сэндай-сан, сидящую рядом.
Может, мне стоило позволить ей сделать со мной то, что она делала с пингвином, или, может, мне стоило сделать это с ней.
Такие бесполезные мысли то появлялись, то исчезали, и этот цикл продолжался.
Даже сейчас я думаю о том, что было бы, если бы я тогда поддалась её уговорам и пошла дальше.
Во мне осталось какое-то беспокойство, и оно не исчезает, даже когда я одна в ванной. Более того, это беспокойство становится тяжелее горячей воды и гуще голубого цвета на поверхности, направляясь к «Сэндай-сан» внутри меня. Мои неуловимые чувства начинают обретать форму, и я шлёпаю себя по щеке.
Интересно, что бы сделала Сэндай-сан в такой ситуации.
Эта мысль всплывает в голове, и я спешу её прогнать.
Это не то, о чём стоит думать.
Ведь Сэндай-сан одна...
Я почти вспоминаю её секрет, который она рассказала мне в прошлом, но быстро отгоняю эту мысль.
«Правда, бесит».
Сейчас мне нужно думать не о Сэндай-сан, а о месте, где можно увидеть пингвинов, куда мы обещали пойти вместе во время выходных. Раз уж я сказала, что сама решу, мне нужно выбрать «место назначения» до конца выходных.
Аквариум, куда мы ходили с Сэндай-сан.
Зоопарк, куда мы ходили с Сэндай-сан.
В обоих местах были пингвины, так что можно выбрать любое из них. Но пингвины — не такая уж редкость, и если поискать, можно найти ещё несколько мест, где их можно увидеть. Так что можно выбрать и другое место. Если я не смогу решить, можно выбрать с помощью жребия или просто найти ближайшее место.
Скорее всего, для Сэндай-сан пингвины вообще не имеют значения, и куда бы мы ни пошли, это не изменит ничего.
Наверное, Сэндай-сан не очень любит пингвинов.
И не только пингвинов.
Кажется, она равнодушна и к животным, и ко всему остальному. В то же время, кажется, у неё нет ничего, что можно было бы назвать «нелюбимым». Может, лучше сказать, что ей всё равно.
Её «люблю» и «не люблю» похожи на пушистые облака, которые легко меняют форму и могут исчезнуть в любой момент.
Когда я рядом с такой Сэндай-сан, мне иногда кажется, что я всего лишь одна из тех вещей, которые ей не очень нравятся, но и не вызывают отвращения.
В такие моменты мне кажется, что Сэндай-сан, которая смотрит на меня и прикасается ко мне, как к чему-то само собой разумеющемуся, делает это по ошибке.
Меня не волнует, если её ученики такие, но мне не хочется быть одной из них.
«...Всё это вина Сэндай-сан».
Я шлёпаю по голубой воде.
Сейчас чувства Сэндай-сан не имеют значения.
Я хочу увидеть пингвинов во время выходных, и если уж мы пойдём куда-то, лучше заранее всё проверить.
Я выхожу из ванной, переодеваюсь в спортивный костюм и иду в общую зону. Ставлю стакан на стол, достаю из холодильника апельсиновый сок и наливаю. Делаю глоток и смотрю на комнату Сэндай-сан. Дверь закрыта. Делаю ещё один глоток и выдыхаю.
Мне незачем здесь находиться, поэтому я собираюсь взять стакан и вернуться в свою комнату, но тут дверь, которая до этого была закрыта, открывается, и Сэндай-сан выходит в общую зону.
«Ты уже из ванной?»
Она спрашивает мягким голосом.
«И так видно».
«Видно, но я хочу убедиться».
С этими словами Сэндай-сан подходит ближе и слегка дёргает меня за волосы.
«Мияги, твои волосы ещё мокрые. Ты их высушила?»
«В основном высушила».
Возможно, это далеко от того, что Сэндай-сан называет «высушила», но после ванны я вытерла волосы. Может, они мокрее, чем обычно, но я их вытерла, так что проблем быть не должно.
«Что значит «в основном»? Нужно либо лучше вытереть, либо высушить, иначе простудишься».
Сэндай-сан говорит это, как надоедливый родитель из дорамы или манги.
«Это ты простужаешься, а не я».
До того как я переехала сюда, и после этого простужалась только Сэндай-сан. Даже если мне было нехорошо, я никогда не валялась в постели.
«Может быть, но ты тоже можешь простудиться. Я принесу фен, так что посиди тут».
«Не нужно специально приносить фен».
«Тогда я вытру тебе волосы полотенцем».
«Полотенце тоже не нужно».
«Не стесняйся. Подожди».
Мои слова игнорируются, и Сэндай-сан исчезает. Через мгновение она возвращается с полотенцем.
«Мияги, садись сюда».
Она отодвигает стул, на котором я обычно сижу, и улыбается.
«Зачем?»
Я спрашиваю её, не отрывая взгляда.
«Так неудобно вытирать волосы».
«Я сама могу вытереть волосы».
Я отворачиваюсь от Сэндай-сан.
Сейчас я не хочу, чтобы она прикасалась ко мне.
Беспокойство, которое я чувствовала в ванной, ещё не исчезло.
Я хотела заполнить голову мыслями о месте, где можно увидеть пингвинов, но это не очень помогло. Если сейчас Сэндай-сан прикоснётся ко мне, это беспокойство станет ещё больше и, кажется, раздавит пингвинов.
«Тебе так не нравится, когда я вытираю твои волосы?»
Я не могу ответить на этот вопрос.
Я делаю глоток апельсинового сока и передаю его Сэндай-сан.
«Можешь допить, если дашь мне полотенце».
Сэндай-сан ничего не говорит.
Тишина становится слишком громкой, и я бросаю на неё взгляд. «Вот, пожалуйста», — говорит она, кладя полотенце мне на голову. Я беру его, разворачиваю и чувствую приятный запах. Я поворачиваюсь к Сэндай-сан спиной. Вытирая волосы полотенцем, я тихо говорю: «Завтра».
«Что завтра?»
«День, когда мы пойдём смотреть пингвинов».
«Не слишком ли рано?»
«Если не хочешь идти, можно и не идти».
«Я не говорила, что не хочу. Итак, ты уже решила, куда пойдём?»
Меня тыкают в спину, и я оборачиваюсь. В её стакане больше нет апельсинового сока.
«...Я скажу завтра. Мы поедим пораньше и пойдём, так что не проспи».
Я не хочу говорить, что ещё не решила.
И не хочу говорить, что собираюсь сейчас поискать.
Если я скажу Сэндай-сан, она начнёт приставать, и если она предложит решить вместе и пойдёт за мной в комнату, это будет неудобно. Если она будет рядом, я вряд ли смогу спокойно поискать.
Прежде чем я решу, куда мы пойдём завтра, это беспокойство, кажется, найдёт свой выход, и мне это не нравится.
«Тебе самой нужно не проспать. Не вздумай отменить нашу договорённость».
«Я не просплю».
«Ну и хорошо».
С этими словами Сэндай-сан передаёт мне пустой стакан и добавляет: «Можешь помыть его».