В тесном старом баре с одэном мы с Куросаки сидели за стойкой, потягивая пиво из кружек.

«Мицуя-сан, вы в прошлой компании тоже занимались чем-то подобным?»

«Ага, была в команде управления. Я, между прочим, наставницей Аодзавы была. Круто, да?»

«“Аодзава”… это секретарша? Симпатичная, прямо как айдол».

«У неё есть парень, так что шансов нет. Жаль, да?»

«Я и не собирался!»

Я подцепила кусочек дайкона и закинула его в рот. Аромат бульона разлился во рту.

Пиво после работы успокаивает уставшее тело и душу. Особенно когда я расстроена из-за Сэно.

Я посмотрела на профиль Куросаки.

Сначала я думала, что он «худший тип мужчин», но теперь мы хорошо ладим.

Он открытый, с ним легко говорить, не нужно притворяться. Общаться с ним — как с младшим товарищем из универа, это расслабляет.

Я проследила взглядом от его подстриженных висков до линии подбородка, задержавшись на тонких губах.

Вне офиса он выглядит иначе.

Его рука, поднимающая кружку, показала мышцы под закатанным рукавом.

Раньше я часто замечала такие детали у мужчин: вены на сильных руках, широкую грудь, костлявые пальцы, высокий рост — всё это заставляло моё сердце биться чаще.

Но почему теперь я скучаю по её тонким, почти прозрачным рукам и мягкой коже?

С тех пор как мы начали спать с Сэно, я вижу только её.

Эта мысль ударила меня, словно обухом.

Я кивала в ответ на болтовню Куросаки, но мысли были где-то далеко.

Тесная, шумная стойка, полная оживления и жалоб офисных работников.

Сэно бы разозлилась, если бы я привела её сюда. Но, попробовав кусочек, она бы точно сказала: «Неожиданно вкусно».

Надо было водить её по разным местам.

Вместо того чтобы просто пить после работы и заниматься сексом, мы могли бы лучше узнать друг друга. У нас было столько возможностей.

Воспоминания о Сэно — это в основном мой дом или её.

Скрипучая полуторная кровать. Узкий диван для двоих, с которого чуть не падали.

Белый ковёр, на котором она жаловалась, что болит спина. И ещё перед холодильником, да.

Утром её длинные ресницы и профиль сияли в лучах солнца, пробивавшихся через шторы.

Она спала, как спящая принцесса, но злилась, когда я во сне её пинала.

Не хочу домой.

Воспоминания, разрывающие сердце, разбросаны по всей квартире.

Если эта любовь не сбудется, я буду бесконечно перебирать эти летние и осенние моменты.

Я буду искать её черты, её запах в других людях и снова и снова разбиваться.

Как одиноко.

Я не думала, что отказ может быть таким болезненным.

«…Мицуя-сан, вы слушаете?»

«Ой, прости, не слышала. Залипла на хампэн».

«Вы сегодня какая-то без настроения. Что-то случилось?»

Его щенячьи глаза заставили меня вздрогнуть. Под влиянием алкоголя я ляпнула:

«…Поссорилась с Сэно. Она не хочет меня прощать».

«C Сэно? Она что, злится? Я думал, она всегда спокойная и милая».

О, она злится. На меня.

С младшими она мягкая, её голос и манера речи нежнее моих, поэтому кажется спокойной.

«Я накосячила. Она холодна, как никогда… Сможет ли она меня простить? Спать не могу, так паршиво».

Сказав это вслух, я занервничала ещё сильнее. Куросаки, глядя на мою поникшую голову, рассмеялся и хлопнул себя по груди.

«Я знаю способ развеяться. Доверьтесь мне, отведу вас в крутое место».

---

Я думала, что «развеяться» — это что-то подозрительное, но после бара мы сели в поезд и приехали в бейсбольный центр.

Зря я сомневалась, Куросаки, прости.

Он снял пиджак, закатал рукава и с улыбкой начал выбирать биту.

Я никогда не была в бейсбольном центре и с любопытством оглядывалась. Странный запах. Несмотря на вечер, было несколько человек, и звук ударов не стихал.

«Я начну, смотрите».

«Куросаки, ты был в бейсбольной команде?»

«Ага, позиция…»

«Знаю, скамейка запасных».

«Нет! Я, между прочим, играл в Кошиэне. Мечтал стать профи».

Он небрежно сказал это, вошёл в бокс, вставил карту в машину, покрутил биту и приготовился.

Выглядит круто.

Броски были быстрее, чем я думала. Его мощные удары посылали мячи по резкой траектории.

Да, если попасть, это правда может снять стресс. Выглядит весело.

Не промахнувшись ни разу, Куросаки вернулся с довольным лицом.

«Ну как?»

«Круто, настоящий бейсболист. Ни одного промаха».

«Ну, я выбрал меньшую скорость, чтобы покрасоваться. С кривыми мячами я бы точно промазал, давно не играл».

«Зачем признался? Было бы круче… Честность — не всегда плюс».

«Попробуйте, это правда помогает. Вот ваша бита».

Я сравнила её с его.

«…Она не короткая?»

«Детская».

«Детская?»

«Новичкам легче попадать. Заходите, я научу».

Он схватил меня за руку. Его большая ладонь. Я забыла, какие у мужчин грубые руки.

«Держите биту, приготовьтесь».

«…Так?»

«Руки сюда. Для начала держите короче. Теперь махните».

Он поправил мои руки, стоя сзади. Его большое тело, почти накрывшее меня, заставило сердце ёкнуть.

Я махнула, как он сказал. Не так резко, как он, но вроде получилось.

«Не махайте изо всех сил, не попадёте. Следите за мячом, просто старайтесь попасть».

«Поняла».

Он настроил машину и отошёл. На экране питчер замахнулся, мяч полетел прямо на меня, и я крепко сжала биту.

---

«Мицуя-сан, у вас талант! Я не думал, что вы сразу будете попадать».

«Правда? Мячи прямые, так что не сложно. С кривыми бы не справилась».

Я вернула биту, всё ещё ощущая в ладонях вибрацию от ударов.

Сняв перчатки и потрясая руками, я заметила, как Куросаки, ухмыляясь, заглянул мне в лицо.

«Ну что, полегчало?»

«…Ага».

«Зовите, когда захотите, я всегда за. Надеюсь, вы с Сэно скоро помиритесь».

Он протянул мне банку кофе, не знаю, когда успел купить. Куросаки, ты молодец. Напряжение спало.

Я открыла банку и отпила.

Такое чувство было, когда у меня был парень… Я почти забыла, каково это.

Я так давно не влюблялась, что воспоминания стёрлись.

Насладившись, мы покинули центр и сели в поезд. Куросаки, конечно же, поехал в моём направлении.

После физической нагрузки рука, державшая поручень, ныла.

«Куросаки, ты тоже в эту сторону?»

«Нет, в другую. Но я провожу вас до дома».

«Что? Не надо, я же близко живу».

«Женщине опасно одной ночью».

Я удивилась его словам. Когда толпа ввалилась на следующей станции, он крепко схватил меня за руку и притянул, защищая.

Его тело близко. От рубашки пахло свежим кондиционером для белья.

Мужчины всегда защищают, как само собой разумеющееся.

С их сильными руками, широкими спинами, будто это их долг.

А я? Смогу ли я так защищать?

С моим ростом, зарплатой, не имея ничего, чтобы дать.

Мало того, я боюсь, отступаю, злю её, раню…

Может, мне лучше уйти, начать встречаться с мужчиной и забыть всё, как будто ничего не было. Это было бы проще.

Сэно, наверное, тоже хочет, чтобы её так защищали.

Но…

«Будьте проще, разберитесь в своих чувствах. Если любите — это нормально».

Слова Аодзавы засели в груди, как заноза.

Хочется сделать последнюю попытку. Ещё один раз.

Держась за сильную руку Куросаки, я думала только об этом.