Том 1 - Глава 3.5: Интерлюдия: Запрет на засосы

Немного вернемся назад по времени, это история о весне этого года.
Прошло чуть меньше месяца с тех пор, как я, Саотоме Шино, была назначена учителем в токийскую старшую школу.
Каждый день я очень занята, мне нужно многому научиться, и, честно говоря, я вымотана.
Возможно, впервые в жизни я так сильно жду Золотую неделю.

Первый день длинных выходных. То есть, настал долгожданный день свидания с Рен.
— Говорят, что желание встретиться с кем-то, когда устал — признак экстраверта.
Когда моя милая и крутая девушка указала мне на это, я моргнула.
— Э...? Э-это неправда... ведь я никак не могу быть экстравертом.
— Да ну? Но ты же хотела меня видеть, хотя каждый день выматываешься?
Рен лежала на кровати на животе, а я сидела рядом и болтала с ней. Поэтому получилось, что она улыбалась мне, глядя снизу вверх, и мое сердце невольно екнуло.
В этом доме никого, кроме нас. Родителей нет не потому, что они на работе.
Став работающим человеком, я начала жить одна.
Для меня свежо видеть Рен в моей комнате, где и мебель, и посуда совсем новые, и... сердце колотится невероятно сильно.
— Но... когда я устала, я хочу видеть только Рен...
— Ты и правда милашка.
Приблизившись, Рен крепко обняла меня за талию. Усталость, казалось, улетучивалась из того места, где прижалась Рен.
— Ну как? Появилась энергия?
— ...Появилась.
— Ха-ха, я рада.
От того, как Рен улыбается, говоря это, у меня сжимается сердце.
Иногда я до сих пор не могу поверить, что такая крутая девушка — моя, хотя мы встречаемся уже много лет.
— А... как у тебя, Рен? Кажется, в последнее время съемок стало больше...
— Ага, легкотня... хотелось бы сказать... но, блин, ноги адски болят.
Я посмотрела на её длинные ноги, которыми она болтала, и тонкие икры Рен показались мне более напряженными, чем обычно.
— Т-ты в порядке? Вчерашняя съемка была на улице, и ты стояла больше полдня, да? Э-это тяжело...
Я глажу Рен по волосам, приговаривая «хорошая, хорошая».
— Было жестко. К тому же, из-за того, что я тупила во многих местах, я доставила неудобства персоналу.
— Б-бывает и такое. В-выше нос?
Прошло около двух лет с тех пор, как Рен начала работать моделью, но в последнее время её популярность растет, и она заметно стала занятнее.
Рен говорит, что это влияние моей мотивации к работе с тех пор, как я стала работающим человеком... но если мое существование идет на пользу Рен, я очень рада.
— Рен старается. Всё будет хорошо. В следующий раз получится лучше.
Работа модели кажется тяжелее, чем я думала, но я верю и не сомневаюсь, что Рен обязательно справится.
— ...Спасиб. Слова Шино подбадривают больше всего.
Когда она сказала это спокойным голосом, я сама получила заряд бодрости. Нельзя так! Я же хочу подбодрить Рен!
Что я могу сделать для Рен?
Совет по моде...? Н-не думаю, что смогу.
Продвигать очарование Рен в соцсетях...? Еще более невозможно!
Перебирая варианты, я слегка помассировала икры Рен, и услышала довольный голос: «А-а, хорошо-о».
...Это оно!
Обрадовавшись, что массаж понравился ей больше, чем я ожидала, я повернулась к ногам Рен и попробовала сделать точечный массаж обеими руками.
От лодыжек, понемногу поднимаясь к подколенным впадинам.
Я не часто это делала, так что не думаю, что я мастер, но, возможно, Рен очень устала или просто заботится обо мне:
— Офигенно приятно...
Она похвалила меня светлым, тающим голосом.
Этот голос или слово. Я сама не знаю, что задело струны моей души, но я, простая и озабоченная, разволновалась.
Хотя начинала массаж со стопроцентно чистым желанием позаботиться о Рен.
Тонкие, стройные длинные ноги Рен в коротких шортах пробуждают мои желания визуально и тактильно.
— В-вот как... Я рада, что Рен нравится.
Хоть я и говорю это, думаю я о совершенно другом.
...Рен, наверное, устала, но я уже не могу сдерживать свои чувства одним лишь невинным массажем.
— Э-эм, знаешь...
Я провела пальцами до бедра, как бы спрашивая разрешения, и тело Рен вздрогнуло.
— ...Эй. Что это за руки.
Хоть она так и сказала, голос Рен был спокойным, и к тому же... уголки губ приподнялись в улыбке.
Интерпретация, конечно, сильно окрашена моим желанием... но ведь это значит, что дальше можно, да?
— ...Можно?
На всякий случай уточняю заранее. Если ей действительно не понравится, я перестану.
...М-да, я сама себе совсем не доверяю...
— А если скажу «нет»?
— У... буду терпеть и плакать.
Уверенности не много.
— А если скажу «да»?
— ...Думаю, мышечная боль Рен усилится.
— Ха-ха, отлично.
Показав белые зубы, Рен провокационно сказала, глядя на меня моими любимыми глазами:
— Давай, делай что хочешь.
Я сглотнула слюну и опустила взгляд на Рен, которая лежала на животе и не двигалась.
В тот момент, когда я получила разрешение прикоснуться, мои тормоза отказали.
Я обняла Рен, навалившись на её спину.
— ...Слушай. Офигеть как упирается.
— ...Рен, тебе же нравится. Моя... грудь.
Я специально прошептала это на ухо, и ухо Рен покраснело. Какая же милая. Милая.
— Я приподниму тебя.
Я просунула руки под мышки Рен и приподняла её тело. Усадив её на кровать, я зашла за спину.
Заключив хрупкое тело в свои объятия, я крепко прижала её к себе.
Даже просто так я уже достаточно счастлива, но я жадная, поэтому, конечно, хочу большего.
— ...Трогаю.
Протянув руки сзади вперед и схватив грудь Рен обеими руками...
— Нн.
Она показала милую реакцию.
...Хочу слышать такие звуки еще и еще.
Когда я меняю силу нажатия или касаюсь только сосков, реакция Рен заметно меняется.
То, что Рен возбуждается и ей приятно — синоним того, что приятно мне.
Я провела губами по шее, лизнула, собираясь присосаться, и в этот момент...
— Э-это... нельзя.
Внезапно меня остановили.
— Э?
Не понимая причины отказа, я растерялась.
Раньше мне никогда этого не запрещали, почему? Неужели... я никогда об этом не думала, но... появился кто-то, кому она не хочет показывать?
— Погоди-погоди... не бледней так. Не в этом дело.
Моя тревога, видимо, слишком явно отразилась на лице.
Рен сменила позу, посмотрела мне прямо в лицо и сказала ласковым голосом, словно объясняя ребенку:
— Послезавтра съемка, так что следов оставлять нельзя. За прошлый след меня Мадзима-сан заметила и отчитала. ...Прости, а?
— А... вот оно что. Т-точно...
Причина веская, остается только согласиться. Я приняла эту причину с улыбкой... или так мне казалось.
Рен с давних пор популярна, она очень нравилась и парням, и девушкам.
Поэтому я поддерживаю Рен, которая выбрала профессию модели, где возможностей показать свое очарование гораздо больше, и искренне хочу, чтобы Рен стала популярной.
Но... услышав, что нельзя оставлять засосы, я была ужасно шокирована.
Рен популярна, но девушка Рен — только я.
Поэтому, наверное, бессознательно, словно доказывая это, я часто ставила засосы.
Сейчас не так, как в студенческие годы. Рен работает профессиональной моделью, и к тому же популярна. Она старается.
Нельзя делать то, что помешает съемкам.
...Хоть я и её девушка, я не должна тянуть Рен назад.
— ...П-прости... Р-раз работа, ничего не поделаешь...
Я тоже извинилась перед Рен. ...Я старалась говорить как можно бодрее, чтобы Рен не беспокоилась, но то, что я расстроена, было очевидно.
— ...Не унывай так откровенно. Мне показалось, я увидела у тебя на голове повисшие собачьи уши.
Рен гладит меня по голове, словно проверяя, не выросли ли уши.
— Н-не выросли же...
— Тебе так это не понравилось?
— У... угу. Н-но... больше чем «не понравилось», для меня шок, что я не подумала о работе Рен...
— В смысле?
— Ну, это... Я, я никуда не гожусь...
Пока я говорила, к глазам подступили слезы.
— Когда я услышала, что Рен будет моделью, я была очень рада, и искренне радуюсь, что ты становишься популярной, понимаешь? Я думала, что поддерживаю тебя больше всех... а сама совсем не подумала о Рен...
Я ожидала, что Рен будет занята, и что времени на встречи станет меньше, тоже предвидела.
Но... то, что нельзя ставить засосы — это слишком неожиданно~!
— Как-то это офигеть как в стиле Шино.
Сказав это, Рен переместила руку с моей головы на щеку.
— Э-это значит, что я проблемная...?
— Да нет же. ...Поэтому, ну, как бы сказать...
Рен немного смущенно отвела взгляд и пробормотала:
— ...Э-э... ну, на гр... груди, наверное, на съемку не повлияет?
Услышав неожиданное разрешение, я моргнула.
— Э?! П-правда? Можно...?
— Ну, наверное. Грудь скроет лифчик, да и не будут там особо смотреть, наверное, нормально.
Кажется, я обрадовалась больше, чем думала. Настолько, что в голове остались мысли только об этом.
— Т-тогда... ставлю.
Увидев, как я тут же повалила её и попыталась задрать одежду, Рен рассмеялась.
— Эй, погоди, не набрасывайся так.
— Н-но... Рен сказала, что можно...
— Я же не сказала «нет»? ...Раз уж ставишь след, может, будешь немного больше ценить атмосферу?
Рен, говорящая это с легким румянцем, невыносимо милая.
Если сказать вслух, она будет отрицать, но Рен все-таки очень «девичья».
Причем... очень пошлая девчонка.
— Угу... прости, Рен.
Нежно, нежно, секс, начавшийся с поцелуя в щеку... и красная отметина, которую я увидела, когда уже перестала понимать, где цель, а где средство, сделали меня очень счастливой.

Я всё время думаю, что я слишком добра к Шино.
Но что поделать? Если с таким милым лицом и с таким виноватым видом просят о капризе, любой подумает: «Ну ладно», разве нет?
— REN, не двигайся немного.
Хоть прошло уже два года, как я начала работать, нельзя сказать, что я привыкла к работе модели. Даже когда стилист поправляет одежду перед съемкой, я до сих пор немного нервничаю.
Тем не менее, набираясь опыта, я научилась вести себя лучше. Сама работа довольно веселая, и кажется, что я смогу продолжать её в будущем.
И вот, когда я так думала.
— Хм, кажется, размер лифчика немного не подходит. Давай перемерю.
От слов, брошенных стилистом невзначай, я сильно заволновалась.
— Э?! П-почему?!
— Если размер или цвет лифчика не подходит, это повлияет на топ. Это быстро, обычное дело, так что не стесняйся.
— Нет, погодь, сто...
Даже не думая спрашивать разрешения, стилист быстро расстегнула лифчик.
Моя грудь, по поводу которой я даже не знала, правильно ли возмущаться, в мгновение ока была выставлена перед стилистом, и...
— ...Ой?
Красный след, который настойчиво засосала Шино, был замечен.
Мадзима-сан, которая наблюдала за этим рядом, потом устроила мне жесткую головомойку.
— Будь. Осто. Рож. На.
Сравнение старое, но казалось, что у нее из головы растут рога. ...У Шино на днях мне показались собачьи уши, так что разница в милоте колоссальная.
— Эй, ты слушаешь?!
— ...Слушаю. Извините.
— REN — профессиональная модель. Профессионал — это тот, кто работает за деньги. Что если сегодня или завтра... внезапно назначат съемку в купальнике? Купальник выбрать нельзя, понимаешь? Если он будет с глубоким вырезом на груди, мы не сможем поручить это REN. Минус одна работа! Понимаешь?
Лицо демона — это вот про это. Мадзима-сан, наверное, впервые меня так отчитывала.
— Модель — это товар, и неизвестно, в каком виде её будут снимать! Действуй с осознанием того, что ты профи! Понятно?
— ...Да.
Я стала моделью легко и теперь зарабатываю этим на жизнь... но мне не нравится, когда мои действия доставляют кому-то неприятности.
Судя по реакции в соцсетях, фанатов прибавилось... и разочаровывать этих людей я тоже не хочу.
Нужно подходить к съемкам с профессионализмом.
Но... Шино наверняка расстроится, если я скажу: «Все-таки засосы ставить нельзя»... Она любит их ставить, эта зараза.
Когда я думаю о том, что сказать Шино при следующей встрече, настроение падает.

В следующие выходные, насладившись шопингом и придя домой к Шино, я все время искала подходящий момент.
— ...Рен... м-можно...?
Глаза Шино пристально смотрят на меня.
Когда мы вдвоем дома сидим на кровати, прижавшись друг к другу, естественно, все идет к этому.
...Вот оно! Подумала я. Сказать можно только сейчас.
— Погоди. Мне нужно кое-что сказать тебе первой.
Глядя на Шино, направившую на меня ясные глаза, у меня сжимается сердце.
Понятно, что она расстроится, но нет способа сказать «запрет на засосы» иносказательно.
В конце концов, оставалось только сказать прямо.
— Слушай, на днях я сказала, что можно, но все-таки следы ставить запрещено.
— Э, ээээ...?!
Позади Шино можно увидеть надпись «ШОК».
Если бы это была телепередача, это была бы великолепная реакция, которую показали бы с 1-й, 2-й и 3-й камеры.
...Как же легко понять, что она в шоке.
Может, специально? Ждет, что я из чувства вины отменю... нет, Шино не такой тип.
— Прости. Я один раз разрешила, но на съемках возникла небольшая проблема.
— А, нет-нет, не переживай! Да, точно, ничего не поделаешь...
На словах она так говорит, но лицо у Шино было мрачнее тучи.
— Чего ты, лицо такое недовольное.
— Н-нет, ничего подобного! Если я подумаю о Рен, я смогу стерпеть!
— На самом деле не хочешь? Шино, ты же любишь оставлять на мне следы?
Сказав это, я приоткрыла грудь, и тут же почувствовала взгляд Шино. Мне захотелось немного наказать Шино, которая пыталась обмануть меня неумелой ложью.
— Р-Рен... ты специально...?
— Я всегда серьезна, вообще-то? Засосы, знаешь ли... мне нравится, когда их ставят во время секса, или когда мы вот так милуемся, или когда их засасывают как бы бессознательно.
— В... вот как...
Щеки Шино начали постепенно краснеть, глаза забегали. ...Можно еще немного поиздеваться, да?
Я ведь потом дам ей хорошую «награду».
— Ага. Так что тяжело не только Шино, но и мне. ...Я тоже хочу метку от Шино.
Когда я приблизилась к Шино, демонстрируя распахнутую грудь, лицо Шино стало пунцовым.
— Н... не дразни меня-а...
Сердце сжимается. Я хотела увидеть это лицо.
Блин. Милая. Моя девушка супер милая!
— ...Слушай, Рен. Я, наверное, очень инфантильная...
— ...В чем? С такими-то огромными сиськами?
Когда я коснулась большой груди Шино, она надула щеки. Это лицо тоже милое.
— Н-не в этом смысле!
— На днях ты сама сказала. «Тебе же нравятся мои сиськи?»
— ...Ну да.
— Наверняка куча парней-учеников хочет потрогать эти сиськи. ...Черт, меня это бесит. Они же мои.
Просто представив это, я злюсь. Может, замотать их сараши, чтобы скрыть? Или надеть закрытый шлем, чтобы скрыть лицо... так. Я дура, что ли.
— Д-думаешь, есть ученики, которые так думают...?
— Не может не быть.
Но Шино еще хуже меня.
Почему она так не осознает собственную привлекательность?
— Н-но... даже если есть ученики, которые смотрят на меня такими глазами...
Глаза Шино мельком взглянули на меня.
— Трогать, сосать, делать что угодно... может только Рен.
...Почему Шино так... вот так... включает мой переключатель?
С трудом подавив желание наброситься на неё, решив, что потом она меня как следует возьмет, я вернулась к теме.
— Естественно. ...И? Почему ты подумала, что инфантильная?
— Ну, ведь... когда говорят, что засосы запрещены, хочется поставить их еще больше...
— Ха? Только поэтому инфантильная? Строго к себе, не?
Если так говорить, то моя недавняя ревность — это вообще детский сад.
Глядя на меня, склонившую голову, Шино пробормотала с таким лицом, будто вот-вот заплачет.
— Но я же школьный учитель? ...Действительно ли такая я могу учить детей? Смогу ли я дальше быть учителем...?
— ...Ты слишком серьезная...
Так вот в чем коренная причина тревоги Шино.
Как по мне, нет ни одной причины (кроме моей ревности), по которой Шино стоило бы беспокоиться.
Моя добрая, заботливая и склонная к накручиванию девушка, похоже, потеряла уверенность, думая об учениках.
— Еще только май, алло? Не прошло и двух месяцев, как ты стала работать. Рановато ныть о неуверенности.
Притянув её за плечо, я погладила Шино по голове.
— Шино станет учителем, которого любят ученики. Обязательно.
— ...Почему ты так думаешь?
— Потому что ты женщина, которую люблю я. Значит, и всем понравишься.
— Фу-фу... спасибо.
— Я не утешаю. Просто констатирую факт.
Хотя если она станет популярной, мое будущее, где я ревную, гарантировано.
Если скажу это, опять все усложнится, так что пока промолчу.
С выражением лица, будто ей стало легче, Шино открыла приложение с расписанием на смартфоне.
— Благодаря Рен, кажется, я смогу стараться с понедельника. Когда мы сможем встретиться в следующий раз...? График работы определен? Нет изменений с тех пор, как я спрашивала?
— А, ага... сейчас проверю.
— Спасибо. Знаешь, мне из родительского дома прислали вкусный чай, я дам тебе тоже. Мама даже хочет, чтобы Рен его попила, и...
Слушая рассказ про чай и маму, я тоже достала смартфон, открыла приложение... и над головой всплыл вопросительный знак.
...Але? Неужели дело идет к тому, что я ухожу?
...М? Неужели сегодня мы... не будем этим заниматься?!
Пока я, вся изнывающая от желания, паниковала, Шино продолжала говорить спокойным голосом.
— Чай на кухне, я принесу.
Я схватила за руку приподнявшуюся Шино и посмотрела на неё снизу вверх.
— ...Слушай, Шино.
...Если запрет на засосы погасил желание Шино, у меня тоже есть идея.
— Рен?
Не отпуская схваченную руку, я снова села на кровать.
— ...Насчет следующей работы. До следующей пятницы съемок нет.
— ...Э?
Шино склонила голову. Я, конечно, мало что объяснила, но и Шино недогадливая.
— То есть, ну... я говорю, что сегодня можно ставить куда хочешь.
Надо передать прямо. Когда я указала на свою шею, глаза Шино вспыхнули.
— ...П, правда?
— Ага. Я не такая злодейка, чтобы врать здесь и ввергать Шино в отчаяние. За неделю-то след исчезнет.
Вообще-то, я с самого начала собиралась предложить, что сегодня можно.
Я не хочу видеть унылое лицо Шино... да и мне не то чтобы не нравится, когда мне ставят засосы... скорее, нравится.
— Насколько сильно можно?
— Сегодня я позволю Шино делать все, что она хочет. Я же была врединой.
Сказав это, я приближаю лицо к Шино. Передаю поцелуем «прости» и мягко отстраняюсь. Просто прикосновение, нет, даже дыхание уже приятно.
— И еще... запрет на засосы не равен запрету на секс. Запомни это, ладно?
— У, угу! Запомню!
Когда меня обняла честная и милая девушка, от её пушистых волос приятно пахло. Волосы касались щек и шеи, щекотно.
— ...Все-таки ты как большая собака.
— В-вовсе нет.
— Я в смысле «милая».
— ...Тогда ладно?
Я погладила её по голове, приговаривая «хорошая-хорошая», и губы хихикнувшей Шино коснулись моей шеи.
— ...Нн.
Сначала легко. Вскоре — сильно засасывает.
Один, два — количество растет. Словно заявляя «это моё», Шино, кажется, ставит следы с твердым намерением.
Мурашки по коже.
От того, что Шино заявляет права собственности. Каждый раз, когда меня заставляют почувствовать, что я — женщина Шино.
— ...Всё, поставила.
Удовлетворенно сказав это, Шино лизнула шею. Сравнение с собакой не так уж ошибочно.
М? Стоп... шея?
— ...Погоди. Если здесь, то это помешает не только съемкам, но и повседневной жизни!
Спешно проверяю в зеркале. ...Это же полный аут.
— П-прости, Рен! Т-ты сказала делать что хочу, и я увлеклась! Я думала, можно где угодно...
— Нет, хоть я и сказала... ну да ладно. Я действительно сказала, и на шею тоже я показала.
Я не собираюсь винить Шино.
Просто, раз уж мы будем встречаться и дальше, ради нас обоих, возможно, понадобятся понятные правила.
— Ладно, Шино. Давай установим правила. Я буду смотреть график съемок и говорить дни, когда можно ставить следы, тогда можно. Но на видных местах нельзя. Мы же взрослые люди. Идет?
Шино, сидящая на кровати в позе сейза, кивнула.
— ...Угу, поняла.
— Я не могу говорить свысока, но. Поведение взрослого человека, здравый смысл... это геморно, но давай учиться этому вместе.
— Угу. Я хочу стать взрослой вместе с Рен.
Рука Шино потянулась и взяла мою. ...Желание Шино — это и мое желание.
Желание двоих богу, наверное, исполнить легче.
— ...Люблю тебя, Шино.
Мы естественно приблизили лица и поцеловались. В каком-то смысле это был поцелуй клятвы.
— А, слушай, уточнение насчет засосов... если в обычной жизни это не видно... сегодня можно ставить где угодно, да?
— Ну, типа того.
Когда я в хорошем настроении повалилась на колени Шино, она хихикнула.
— Рен называет меня собакой, но сама Рен как кошка, да?
— А? Мне это уже говорили, когда мы ходили по магазинам раньше... это подходящий момент, чтобы говорить такое?
Мне говорили, что мой профиль, когда я дуюсь, похож на кошачий... но почему сейчас?
— Угу. И лицо, и выражение тоже, но еще то, как ты кажешься капризной, а потом сразу ластишься. И силуэт вот здесь.
Меня погладили под подбородком.
— ...Эй. Ты же полностью обращаешься со мной как с кошкой.
— Рен-нян, милашка~.
Я по-кошачьи легонько царапнула когтями бедро Шино, которая, дурачась и смеясь, трогала меня повсюду.
Кошка... неко, да.
Знает ли Шино этот смысл, когда говорит это? (прим. пер.: в японском сленге "неко" также может означать "пассив" в однополых отношениях).
Ну, наверное, просто сказала, что думала, без задней мысли.
— Неважно, Шино.
Я сильно потянула её за руку и прижала к себе.
— Тебе сегодня достаточно только поставить засосы?
Когда я спросила, глядя на неё снизу вверх, Шино энергично замотала головой и:
— Н-не достаточно...!
С колебанием, но с твердой решимостью она повалила меня.
— Ха-ха, вот именно. Так и должно быть.
Все мои последующие шуточки были заткнуты губами и пальцами Шино.
Раз я дала разрешение «Сегодня можно ставить», желания Шино, которые она, должно быть, долго сдерживала, обрушились на все части моего тела.
Однако, послушно соблюдая только что установленное правило, Шино не оставила следов на шее или бедрах — то есть там, где моя одежда, скорее всего, не скроет.
Сама предложила правило с умным видом, но была немного недовольна тем, что Шино его четко соблюдает.
Если бы Шино действительно потеряла рассудок, она должна была бы поставить следы и там, где сказали «нельзя» — так я подумала.
Я понимала, что противоречу сама себе, но вскоре мои мысли были поглощены действиями с Шино, и я перестала думать о чем-либо.

Свидание, на котором мы с Шино вдоволь насладились телами друг друга, закончилось, я вернулась домой, собиралась принять ванну... и, увидев свое отражение в зеркале в раздевалке, вскрикнула.
— Офигеть, это...
Ниже шеи, почти по всему телу, где скрывает одежда.
Мое тело было помечено этой большой собакой Шино во всех местах.
— Эта Шино... переборщила же...
В процессе я так увлеклась сексом, что смутно осознавала, сколько следов мне ставят... но я не думала, что их будет ТАК много.
Я глубоко выдохнула.
Но, впрочем, я сама разрешила.
Нет, я не злюсь. Если бы я злилась по-настоящему, мое лицо в зеркале не было бы таким расслабленным.
Думаю, это будет зависеть от спроса и популярности меня как модели в будущем, но в зависимости от графика съемок, возможно, больше не будет возможности поставить столько засосов, так что на сегодня я закрою на это глаза.
И все же... глядя на следы, безжалостно оставленные на моем белом теле, я почему-то радовалась.
Нет, почему... радоваться тому, что тебя пометили как дуру — я что, совсем мазохистка?
...Так я попыталась посмеяться над собой в душе. Но в итоге мое лицо в зеркале было ответом.
Я нежно провела пальцем по самому первому, особенно темному следу на шее.
Казалось, только от этого пробудились ощущения от Шино, и тело стало горячим.
На дворе весна. Прятать шею водолазкой или шарфом немного не по сезону.
Даже если пытаться замазать консилером и тональником изо всех сил, это будет неестественно.
Что делать... думала я, но все равно улыбалась.
Я думала, это награда для Шино... но, возможно, это было и для меня.