Том 1 - Глава 44: Глава 44

Взрослая, беззаботная, извращёнка.
У Сорахаши-сан куча граней. И все они для меня уютны. Странные поступки, соблазны, сумбур — никогда не противно, тёмные чувства в груди тают. Зато вырываются желания, и я узнаю, что я зверь.

Сорахаши-сан показывает не только свои грани, но и мои неизвестные. По-настоящему загадочная.

Выбирая посуду, мы наткнулись на отдел для питомцев. Миски. Вспомнила, что у неё тоже есть такая. Ничего особенного.

Заметив мой взгляд, она подошла.

«…И эту тоже одинаковую купим?»

Шепнула в ухо. Я вздрогнула.

Да, я часто её собачка. Но всё же…

«Такое…»

«Эта как раз. Цвет твоего ошейника».

Взяла белую миску, поднесла к моей шее. Как будто надевает ошейник.

Пульс ускорился. Не простое свидание. Я тихо взяла чёрную.

«…Сейре эта подойдёт».

«…Хи-хи. Цвет моего ошейника».

Я поднесла к её шее. Вспомнила, как воспитывала её, живот сжался. Дом, когда мы лизали друг друга — ощущение живо.

По телу — зуд. В такт пульсу — торопит.

Хочу.
Сейчас. Забыв людей, мораль — сделать её собачкой. Желание выплёскивается, превращая в другую. Но плач ребёнка — я очнулась.

…Нельзя.
Так я сорвусь.

«Тогда и эту купим. Новой посудой есть — вау, волнительно!»

Она всё видит, но притворяется. Положила в корзину. Звон посуды — много набрали.

«Сорахаши-сан, корзина тяжёлая? Дай я».

«Нормально. Я сильнее».

«Но… Много».

«Денег не жалей».

«А места?»

«Тонны. Дом — бывшая дача, вещей мало».

Ладно ли?
Мои вещи в её доме… Вроде плохо. Но ей всё равно.

«Тогда комнату для тебя и мебель!»

«Это уже…»

«Эй, классная идея…»

Она хочет, чтобы я жила у неё?

Горько улыбнулась. Дом большой, комнат много. Но мебель — это уже безвозвратно. Хотя и так…

«Хм… Зубная щётка. И стакан для тебя».

Сорахаши-сан улыбается.

Я остановилась.

«…Правда можно?»

Своя посуда — не плохо. Но я сопротивляюсь. Нет места даже дома, а в чужом — можно?

Не помешаю?

Мне правда можно быть рядом? Запоздалая тревога.

«Можно. Хочешь — живи у меня всегда».

«Почему так… Из-за хозяйки во мне?»

«И это, но… Просто люблю тебя».

Дыхание перехватило. Прямо в глаза — «люблю» — впервые. Сердце подпрыгнуло, лицо горит.

Юме тоже говорила «люблю». Те же слова, но сердце реагирует иначе.

Сорахаши-сан меня?

Как когда просила быть хозяйкой. Нет причин любить меня. Но слова не ложь — искренние. Я онемела.

«Как делаешь меня собачкой, доброта, беспощадность в атаке… О, и готовишь круто! Жить вместе — каждый день твоя еда, вау. …Хотя иногда и я готовить должна».

Будто решено жить вместе. Я засмеялась. Думала, никто не будет нуждаться.

Мизуки ушла, Муцуки и Юме — просто подруги.

Никто не ест мою еду. Никто не хочет.

Но Сорахаши-сан хочет. Рада моей еде. Грудь болит, душит, слёзы. Хочу, чтобы нуждались. Чтобы смотрели. Не знала такого желания.

Может, это моё главное.

«…Опять плачешь».

Тихо сказала, поставила корзину.

И — лизнула щёку.

Вздрогнула.

«Эй… Сорахаши-сан! Заболеешь!»

«Не заболею».

«Но макияж…»

Как собака, лизнула.

Тут я заметила слёзы. Когда приятно, на Рождество с открыткой — часто плачу в странный момент.

Слёзы — от переизбытка. У меня датчик сломан.

Слёзы кончились — устала, присела.

«Куруми, окей?»

«Да. Прости, мешаю».

«Совсем нет. Спасибо за угощение?»

«…Извращенка».

Она засмеялась.

«Макияж не поплыл?»

«Нормально. Ты всегда милая».

«Так говоришь — тревожно…»

«Эй».

Недовольное лицо — я хихикнула. Встала, она заглянула снизу.

Обычные красивые глаза.

«Плакать можно. Я приму».

«Примешь — лизнёшь».

«Мелочи не считаем».

Подняла корзину.

«…Прости. Спасибо».

«Угу. Эй, Куруми».

Запах моря. Не её природный, но искусственный — тоже её. Неплохо.

«Что тебе во мне нравится?»

Уверенно. Подумала.

«Беззаботная, немного страшная, взрослая… Но прямая. Это… люблю».

«Хи-хи. Поняла».

Пошла вперёд. Лица не видно. Но пружинящий шаг рассказал. Я выдохнула, пошла за ней. Заметила: уши красные. Смущена?

Привыкла к похвалам.

Удивилась, но коснулась корзины.

«Помогу нести».

«…Угу».

Молча по магазину. Но тепло в душе. Я улыбнулась. Она упорно не смотрела.

Не похоже на Сорахаши-сан.

Я хихикнула.