Том 1 - Глава 4: Предательство

「……」
「……」
Наш спор с ней по поводу концептуализации личности затянулся дольше, чем я предполагал. Сегодня мы снова отправились на передовую для зачистки демонов, но поскольку боевая обстановка была довольно благоприятной для нас, моё внимание невольно было приковано к ней. Судя по всему, то же самое было и с её стороны, и наши взгляды сталкивались бесчисленное количество раз. Каждый раз мы поспешно отводили глаза, но спустя короткое время ситуация повторялась.
(Что я делаю...)
Мне уже давно не тот возраст, когда можно назвать себя ребёнком, и в былые времена я вполне мог бы иметь детей. Но когда дело доходит до неё, я всегда веду себя по-детски.
(Я не могу сказать, что не понимаю, что она хочет сказать.)
Для неё, которая уже совершила Нисхождение Божества, она, вероятно, считает себя существом, вышедшим за пределы человеческого. Она, вероятно, думает, что нет большой разницы, если она теперь превратится в энергетическое тело.
Но это большая ошибка.
Ей необходимо оставаться в авангарде человечества и продолжать сдерживать наступление демонов. Если она изменит свою форму существования, превратившись в энергетическое тело и переместившись из Материального в Духовный мир, боевая мощь человечества в реальном, Материальном мире резко сократится. Поэтому наиболее разумным было бы, чтобы я стал энергетическим телом и взял на себя Духовный мир.
(И всё же... она такая упрямая, правда.)
Она, конечно, понимает это разумом. Рационально, выбор должен пасть на меня. Но её эмоции не поспевают за логикой. Сам по себе этот факт должен был меня радовать.
(В последнее время она... теряет человечность...)
Вероятно, это эффект от Нисхождения Божества. Став почти всезнающей и всемогущей, будучи человеком, она, казалось, теряла психическое равновесие. Она не становится безрассудно агрессивной. Скорее наоборот: она становится безразличной и равнодушной ко всему.
(Быть всезнающим и всемогущим... это означает уничтожение других.)
Нынешняя она может всё. А способность делать всё равносильна отсутствию границы между собой и другими. Я думаю, что сейчас она, вероятно, борется с невообразимым одиночеством. Дело не в том, что ей стало всё равно на других. Другие исчезли и стали частью её самой, поэтому она потеряла к ним интерес.
Даже в такой ситуации, я всё ещё остаюсь тем, о ком она заботится как о другом. Во мне есть немного тщеславия, что я особенный для неё, но, более того, она сама, должно быть, напугана. Напугана перспективой полного исчезновения другого для себя.
(Если использовать метафору, которую она часто использует, то у неё не останется партнёра для игры в шахматы.)
Размышляя об этом, я посмотрел на неё, и её лицо было мертвенно-бледным. Прежде чем я успел удивиться...
「――！」
Издалека донёсся крик, называющий моё имя. Очнувшись, я обнаружил, что лежу на земле.
Я осознал, что меня атаковал демон, но, кажется, было уже немного поздно.

«Хм, что ещё нам нужно купить?»
«Пока мы собрали всё, что было в списке».
«Маха-сан, Рурий может понести ещё есть».
Прошло три недели с начала тренировок Рурий. Её прогресс был поразительным: теперь она могла стабильно побеждать даже самого сильного голема Махи. Чтобы справиться с усталостью от постоянных тренировок, сегодня они втроём отправились в город за покупками.
Несмотря на то, что город был измучен войной с демонами, на рынке всё ещё кипела жизнь. Было уже ближе к вечеру, и можно было увидеть множество людей, покупающих ужин, и торговцев, зазывающих покупателей.
(Эй, Метако...)
《Прошу прощения. Кажется, в последнее время я не очень хорошо контролирую память》
(Соберись.)
Маха недовольно пожаловалась на мою утечку памяти, убирая список.
«Ой...»
Уголок бумажного пакета, который она держала, задел очки Махи, и они упали на землю. Поскольку у Махи были заняты обе руки, она не могла поднять их сама.
«Ох. Вот, держите, Маха-сан».
«Спасибо».
Маха взяла очки, которые подобрала Рурий, и надела их.
《Какая заботливая. Рурий — хорошая невеста》
«Не невеста».
《Снова говоришь такие неискренние вещи》
«Рурий просто младшая коллега. Ни больше, не меньше».
Я удивился.
《Ты считаешь гомункула равным человеку?》
«А что, нельзя? Чем она отличается от человека?»
Похоже, Маха действительно видит в Рурий человека. Мне немного интересно, где для неё проходит грань между людьми.
«Маха-сан...»
«М? ...Ч-что случилось, Рурий?»
Я посмотрел на Рурий, которая была тронута до слёз.
«Рурий счастлива есть. Маха-сан не относится к Рурий как к одноразовому инструменту есть...»
«Ах».
Оказалось, что она подслушала наш разговор. Маха почувствовала себя неловко и пристыженно, но внешне сохранила абсолютное спокойствие.
«Я не имела в виду ничего такого».
«Тем не менее, Рурий всё равно счастлива есть. Можно Рурий называть вас сестрёнкой есть?»
«Только не это, пожалуйста».
«Жаль есть».
Хотя Маха отказалась, она, похоже, была не против.
《Думаю, вопрос времени, когда они сойдутся》
«Метако, замолчи».
«Что на этот раз сказала Метако-сан?»
«Тебе не нужно знать, Рурий».
«Наверное, она сказала, чтобы ты заигрывала с Рурий, ха-ха».
Нэй рассмеялась. Маха вздохнула в четвёртый раз за день.
«Кстати, Маха-сан, ваши очки довольно старые есть? Почему бы вам не купить или не сделать новые есть?»
«Эти... сойдут, так».
Тон Махи понизился после невинного вопроса Рурий.
«Ой-ой-ой...?! Рурий снова сказала что-то лишнее есть?!»
«Не беспокойся. Всё в порядке».
Маха говорила так, но было очевидно, что не всё в порядке.
«Почему бы тебе не рассказать Рурий? От этого не убудет».
«...Это не очень интересная история».
«У неё есть какая-то история есть?»
Глаза Рурий загорелись от любопытства. Видя это, Маха почувствовала нечто вроде смирения и поняла, что, вероятно, ей придётся рассказать.
«Ты хочешь послушать?»
«Да есть. Всё о Маха-сан!»
«Н-ну...»
В отличие от Махи, Рурий почти никогда не скрывает и не фальсифицирует свои эмоции. Маха знала это, и поэтому, когда она сталкивалась с такой благосклонной реакцией, она, не привыкшая к подобным чувствам, могла только смущаться.
«Ну... это скучная история».
Сделав небольшой вздох, Маха начала рассказывать о своих очках.
«Это было, когда я была совсем маленькой, едва начала осознавать мир».
«Угу-угу».
«В то время я ещё не носила очки и даже не знала о таком предмете. Я впервые нашла их в мастерской мамы».
«В то время у Маха-сан ещё не было плохого зрения есть».
«У Махи и сейчас хорошее зрение».
«Правда есть?»
«Да. Но оставим это пока. Я спросила маму: Что это?»
Маха продолжала рассказывать, следуя за своими воспоминаниями. Её выражение лица было на удивление спокойным, когда она говорила о Дилии.
«К тому времени мама уже относилась ко мне как к воину, и редко говорила мне ласковые слова. Но в тот день она была на удивление в хорошем настроении. Обычно меня ругали просто за то, что я без разрешения вошла в мастерскую, но в тот раз она ничего не сказала. Более того, она остановила работу, чтобы ответить на мой вопрос. Посадив меня на колени, она сказала, что это волшебные очки».
«Волшебные очки есть...»
Рурий наклонила голову, но всё же подтолкнула её продолжить рассказ.
«Рурий, ты знаешь, откуда взялось твоё имя?»
«? Нет, не знаю есть. На самом деле, я впервые слышу, что у него есть происхождение есть».
«Мама сказала об этих очках вот что»:
— Видишь ли, это волшебные очки. В них живёт фея, и она показывает тому, кто их наденет, очень крутые вещи.
«И имя этой феи было Рурий».
«Фуэ-э-э... Я совсем не знала есть».
Вероятно, ей никогда не приходило в голову спросить о происхождении своего имени. Узнав об этом, Рурий почему-то выглядела счастливой.
«Ну, думаю, это просто выдумка мамы».
«А? Правда есть?»
«Да. Потому что эти очки не показывают ничего особенного, и даже линзы не имеют диоптрий».
Сказав это, Маха указала на очки, которые носила.
«Я сказала маме, что очки сломаны. Но мама ответила, что они не сломаны, и что когда-нибудь ты поймёшь, и засмеялась. Я до сих пор не знаю, что она имела в виду».
Тем не менее, то воспоминание было очень дорогим для Махи. Одно из немногих счастливых воспоминаний о Дилии. Возможно, для Дилии это был всего лишь каприз, но Маха бережно хранит его в сундуке своей памяти.
«Какая-то загадочная история есть».
«Было скучно, правда?»
«Вовсе нет. Было интересно есть. Волшебные очки... Фея...»
Рурий что-то бормотала, погрузившись в мысли.
«Маха, ты такая милая. Хранить такой незначительный эпизод и до сих пор добросовестно носить эти очки».
«Нет. Это для принудительного самоконтроля».
«Принудительный самоконтроль?»
Когда Маха опровергла слова Нэй, которая пыталась её поддразнить, Рурий среагировала на незнакомое слово.
«Принудительный самоконтроль — это метод психического контроля, который есть у каждого алхимика».
«...Можно попросить разжевать это немного есть?»
«Представь себе ситуацию, когда ты окружена невероятно сильными демонами, и все твои товарищи убиты».
Нэй подхватила объяснение, которое Маха слишком сильно сократила.
«Абсолютно критическая ситуация есть».
«Что ты почувствуешь?»
«Хм... Не знаю, пока не окажусь в такой ситуации, но, наверное, я буду полна ужаса и тревоги есть».
«Так и есть».
Нэй глубоко кивнула на честный ответ Рурий.
«Чтобы подготовиться к таким моментам, алхимики постоянно тренируют контроль над эмоциями. Чтобы продолжать сражаться, не впадая в панику».
«Рурий ещё не делала этого есть».
«Мы скоро начнём. Дилия сказала, что пока твоя психика не созрела, лучше подождать».
«Вот как есть».
При этих словах в груди Махи что-то укололо.
《Ты думаешь: "Почему мне это позволили с самого начала?"》
«Не думаю».
《Ты же знаешь, что не можешь скрывать от меня что-либо》
«Тогда не спрашивай».
Подавив внутреннее недовольство Дилией, Маха прислушалась к разговору Рурий и Нэй.
«Но как это сделать есть? Рурий думает, что страх — это что-то инстинктивное есть...»
«Верно. Но это не то, с чем нельзя справиться».
«Что именно нужно делать есть?»
«Ты понимаешь слова "тревога" и "спокойствие"?»
«Да есть. Тревога — это когда ты паникуешь, столкнувшись с неожиданным событием, а спокойствие — когда невозмутима есть».
«Угу. Тревога означает, что сердце колеблется. А колеблется оно потому, что по своей сути мягкое».
«Сердце мягкое есть?»
Кажется, это стало новым открытием для Рурий.
«Ну, это метафора. Поэтому для спокойствия... ты постепенно охлаждаешь своё сердце. Как вода превращается в холодную воду, а затем в лёд».
«Угу-угу».
«Лёд не колеблется, верно? Сердце, ставшее льдом, больше не будет тревожиться. Алхимики тренируются, чтобы уметь делать это по своей воле».
«М-м, кажется, это сложно есть...»
Рурий немного усомнилась в своих силах.
«Ну, это действительно нелегко, но есть и хитрость».
«Я хочу знать есть!»
«Ты связываешь это с жестом или действием. Ты тренируешь принудительный самоконтроль, выполняя определённый жест или действие. И тогда, выполняя это действие или жест, твоё сердце естественным образом приходит в порядок».
«И поправка очков Махи — это тоже такой жест», — завершила объяснение Нэй.
«Понятно есть. Рурий тоже нужен такой жест есть. Можно выбрать любой есть?»
«Лучше избегать сложных. В пылу боя не будет времени. Вообще-то, жест поправки очков Махи — плохой выбор. Потому что очки легко потерять в бою».
«В бою я фиксирую их на теле с помощью алхимии».
«Я говорю о том, что это бесполезно».
«Ха-ха-ха...»
Разговор о принудительном самоконтроле закончился, и они втроём вышли на дорогу, ведущую к базе. Внезапно лицо Нэй стало серьёзным. С секундной задержкой, Маха тоже напряглась.
«Обе, бросайте свои сумки».
«Как же надоело».
«А?»
Две, исключая Рурий, обернулись. Рурий поспешно посмотрела назад. Там было тридцать уродливых фигур демонов.
«Их многовато. Мы не совсем готовы, но сможем?»
«Нет проблем».
«Рурий тоже сможет есть».
«Хорошо. Вперёд!»
Нэй пошла впереди, за ней следовали Маха и Рурий. Сражение с демонами длилось целых три часа, но не было никаких опасных моментов. Нэй похвалила рост Рурий и их слаженную работу с Махой.

«Тук-тук-тук, есть».
«Входи».
«Прошу прощения, есть».
Выходной день. Пока Маха отдыхала в своей комнате, пришла Рурий.
«Снова рисуешь есть?»
«Да, мне скучно».
«Это замечательное хобби для того, чтобы скоротать время есть».
Сказав это, Рурий встала рядом с сидящей Махой и некоторое время смотрела на её рисунок.
«……»
«……»
Наступило молчание. Маха не очень умела читать атмосферу, но даже она почувствовала, что Рурий рядом с ней как-то нервничает. Маха задумалась, не спросить ли, что случилось, как вдруг...
«М-Маха-сан!»
«Ч-что?»
Рурий внезапно позвала Маху. От её странного напора Маха невольно напряглась.
«Маха-сан, вы любите поесть есть?»
«Э, ну да. Не то чтобы не люблю».
Пока Маха готовилась к тому, что Нэй снова что-то ей нашептала, Рурий сказала то, что, казалось, ей очень трудно произнести.
«Е-если вы не против, Рурий хотела бы приготовить вам обед есть!»
«...А?»
Рурий выглядела почти трагично, но то, что она сказала, было предельно простым. Маха почувствовала себя сбитой с толку.
«Ты хочешь приготовить мне обед?»
«Д-да есть!»
«Если ты приготовишь, я с удовольствием поем... Рурий умеет готовить?»
«В принципе, да. Вы хотели бы что-нибудь особенное?»
«Что угодно...»
《Маха, стоп》
Я прервал Маху, которая собиралась ответить.
《В таких случаях "что угодно" говорить нельзя》
«Почему?»
《Просто нельзя. Не стесняйтесь загадать что-то сложное, но обязательно назовите конкретное желание》
«Я поняла, но...»
Маха выглядела озадаченной.
«Тогда как насчёт мясного блюда? Желательно гамбургера».
«Гамбургер есть. Принято есть».
Рурий собиралась выйти из комнаты, чтобы начать готовить, но Маха остановила её.
«Эй, Рурий».
«? Да есть».
«Ну...»
На этот раз Маха выглядела смущённой.
«Я могу посмотреть, как ты готовишь?»
«Да, конечно есть».
Таким образом, они вдвоём пришли в столовую.
«О, Рурий, как здорово, что ты пришла!»
«Всё такая же маленькая, а? Ты хорошо питаешься?»
«Здравствуйте, тётушки. Спасибо вам за всегда вкусную еду есть».
Когда они вошли на кухню, их встретили пожилые женщины-солдаты, отвечавшие за приготовление пищи. Рурий, похоже, была с ними знакома и общалась очень дружелюбно.
«Итак, что привело тебя сегодня? Очередная тренировка по готовке?»
«Я хотела бы немного занять угол кухни есть».
«Конечно, не проблема, но...»
Тут женщины-солдаты заметили Маху. Они сравнили неловко стоявшую Маху с улыбающейся Рурий и...
«...А-а-а».
«...Неужели и к Маха-чан наконец-то пришла весна?»
Они расплылись в ехидных улыбках.
«Нет! Я не имела в виду ничего такого!»
«Что не так есть?»
«Ой-ой, как мило».
«У нас тоже было такое время, помнишь?»
«Нет же!»
Маха отчаянно пыталась отбиться от их тёплых взглядов.
«...Ладно, всё равно. Рурий, начинай».
«Принято есть».
Смирившись с ухмылками «тётушек», Маха велела Рурий приступать к работе. Кивнув, Рурий направилась в холодильник.
«Тётушки, можно взять ингредиенты для гамбургера есть?»
В эту эпоху еда была ценным ресурсом. Солдатам, конечно, отдавали приоритет в получении питательной пищи, но её не было в избытке. Ответственные лица строго контролировали, что, когда и как использовать, в соответствии с ежедневным меню. Поэтому было вполне естественно, что Рурий спросила разрешения, и не было бы ничего удивительного, если бы ей отказали.
«Конечно, можно. Приготовь что-нибудь вкусное!»
Однако персонал с готовностью принял предложение Рурий. Возможно, случайно было лишнее мясо, но Маха подумала, что скорее всего, это из-за характера Рурий.
«Спасибо. Я обязательно завоюю её желудок есть».
«...В этом как будто чувствуется злой умысел».
Маха по-прежнему чувствовала себя неловко, но она сама попросила посмотреть, как готовит Рурий. Теперь она не могла отступить и, выдерживая любопытные взгляды «тётушек», наблюдала за готовкой Рурий.
Сначала Рурий мелко нарезала лук. То, как она держала нож, выглядело на удивление естественно.
《Она очень привычна к этому》
«Правда?»
《Да, этого нельзя добиться, просто немного попрактиковавшись》
«Вот как».
Судя по словам «тётушек», Рурий, кажется, время от времени практиковалась здесь в готовке. Если её обучали закалённые в боях «тётушки», её навыкам можно доверять.
Затем Рурий взяла миску, положила в неё фарш, добавила соль, перец и мускатный орех. После этого она начала вымешивать фарш, пока он не стал липким.
《Она работает очень ловко》
«Метако, ты разбираешься в кулинарии?»
《Как ты смеешь. Я тоже готовила для своего возлюбленного, когда была человеком》
«Понятно».
Её мало интересовали мои любовные дела. Маха снова перевела взгляд на Рурий. Её красные глаза за очками с интересом следили за процессом.
Рурий добавила лук в хорошо вымешанный фарш, снова перемешала, добавила панировочные сухари, размоченные в молоке, и снова вымешала.
«Вот так, есть».
Закончив с фаршем, Рурий взяла сковороду. Она растопила масло и хорошо разогрела сковороду. Когда сковорода достаточно нагрелась, она выложила фарш, сформированный в овальные котлеты. Поплыл аппетитный аромат.
«Как вкусно пахнет».
《Рурий знает, как правильно жарить》
«Правда?»
《Мясо самое вкусное, когда оно на полтора шага до сгорания. Рурий учитывает это и хорошо подрумянивает его》
Во время жарки Рурий была абсолютно серьёзна. Её глаза, того же цвета, что и у Махи, внимательно следили за сковородой и регулировали огонь. Когда гамбургер был готов, Рурий переложила его на тарелку и начала готовить соус из оставшегося на сковороде мясного сока. Она добавила несколько приправ, в конце добавила сливочное масло и выпарила влагу. Вскоре получился густой коричневый соус. Рурий аккуратно полила им гамбургер ложкой.
«Готово есть!»
«...Выглядит аппетитно».
Только что приготовленный Рурий гамбургер был великолепным: красивый коричневый цвет, от него обильно стекал мясной сок.
«Пожалуйста, попробуйте есть».
«Угу, пойдём за стол».
«Тётушки, спасибо вам большое».
«Да не за что, приятного аппетита!»
«……»
Любопытные взгляды не исчезли до самого конца, но Маха уже перестала обращать на них внимание.
《Какая непостоянная особа》
«Что?»
《Нет, ничего》
«Странная ты, Метако».
Сейчас Маху интересовал только гамбургер, приготовленный Рурий. Она крепче сжимала тарелку. Маха и Рурий сели рядом за стол в столовой.
«Ну, пожалуйста, наслаждайтесь есть».
«Приятного аппетита».
Маха с напряжённым лицом разрезала гамбургер ножом. Она подняла кусочек вилкой и осторожно поднесла его ко рту.
«...Вкусно».
«...Фу-у-ух... Как хорошо есть...»
Услышав простую похвалу Махи, Рурий, которая, казалось, нервничала всё это время, рухнула на стол от облегчения.
«Это правда вкусно. Я потеряла память, но, наверное, это вкуснее, чем у Нэй-сэмпая».
«Разве это не слишком большая похвала есть?»
«Нет, правда. Прожарка и соус просто великолепны».
Махе, видимо, настолько понравилось, что она не могла оторвать нож и вилку. Похвала, которая обычно давалась ей с трудом, теперь выходила искренне.
«Хе-хе, Рурий счастлива, что вам понравилось есть».
«Угу. Рурий, ты отлично готовишь».
«...Наконец-то я смогла хоть в чём-то победить Нэй-сан есть».
«Ты что-то сказала?»
«Ничего не говорила есть-есть».
Гамбургеров было два больших, но Маха съела их в мгновение ока.
«Было очень вкусно. Честно говоря, я хочу съесть ещё один».
«Рурий приготовит ещё, так что, пожалуйста, ешьте есть».
«Я обязательно попрошу».
Глаза Махи сияли от предвкушения. Нет, её лицевые мышцы, как всегда, были неподвижны, но только глаза сверкали. Какая же она прожорливая.
«...Если можно есть такую вкусную еду, то, может быть, жить не так уж и плохо».
«Разве это не слишком глобальная тема есть?!»
«Шучу».
«Рурий испугалась есть. Но если что-то подобное, вы всегда можете попросить есть».
Рурий мягко ответила на редкую для Махи шутку. Маха пристально посмотрела на её лицо.
《Она говорит, что хочет готовить для Махи каждый день》
«Я не говорила такого».
«О чём вы говорите есть?»
«Это просто Метако что-то перепутала. В любом случае, мне нужно как-то отблагодарить тебя».
«Что вы, вовсе нет есть! Это само по себе благодарность от Рурий есть!»
«Благодарность? Что я сделала?»
Маха наклонила голову.
«Вы же тренируете Рурий каждый день».
«Это... полезно для всего человечества».
«Но это не меняет того, что Рурий обязана вам есть».
«Хм...»
Маха, казалось, была не до конца убеждена.
«Если Маха-сан не будет чувствовать себя спокойно есть, то, может быть, вы научите Рурий рисовать в следующий раз есть?»
«Рисовать?»
«Да есть. Рурий хочет научиться рисовать такие же красивые картины, как у Маха-сан есть».
Во взгляде, который Рурий обратила к Махе, было неприкрытое уважение.
«Я... не так уж хорошо рисую».
«Нет, это не так есть. Нэй-сан и тётушки говорили: Маха-сан — лучшая художница в этом городе есть».
«...Они говорили такое?»
«Да есть».
Маха была удивлена. Она думала, что людей на базе не интересует ничего, кроме её боевых способностей. Она даже думала, что никто не знает, что она рисует.
«Маха-сан, вы нравитесь всем больше, чем вы думаете есть».
Глядя на беззаботно улыбающуюся Рурий, Маха почувствовала, как подпрыгнуло её сердце.
《Ой-ой-ой?》
«Замолчи, Метако».
《Я ещё ничего не сказала》
«Я примерно знаю, что ты собираешься сказать».
《То есть, ты признаёшь это?》
«Не признаю».
Вот как, вот как. Но, Маха, твои глаза не бегают?
«...Этому я могу научить тебя в любое время».
«Ура есть».
Глядя на невинно радующуюся Рурий, Маха почувствовала, что её грудь наполняется чем-то тёплым.
Однако это спокойное время длилось недолго.
«— Что это был за звук?»
Рядом послышался звук, похожий на взрыв. Вскоре послышался топот бегущих людей. Один из них приблизился к столовой.
«Маха-сан, Рурий! Нападение врага!»
«?!»
Один из членов отряда вбежал, крича как от ужаса. Лица Махи и Рурий напряглись.
«Мы позволили демонам проникнуть на базу!»
«Сколько врагов!?»
«Не подтверждено, но, вероятно, один. Однако есть один момент, который меня смущает—»
«А?»
«Думаю, вы сами увидите, если посмотрите».
Следуя за сопровождающим солдатом, они вскоре достигли входа на базу. Крепкая парадная дверь, похоже, была уже взломана. Десятки алхимиков соорудили баррикаду и атаковали врага из-за неё. Однако демон был невозмутим, как будто ему было всё равно на их атаки.
«Наконец-то вышла, да».
«Это же...»
«Странно есть! Маха-сан должна была её уничтожить есть!»
Рурий была права. Демон, устроивший внезапное нападение, была женским демоном Тао, которая ранее прорвалась через барьер города и должна была быть отбита Махой.
«Как жаль. Вы думали, это конец? Я же говорила, что не отступлюсь от гомункула».
Продолжая принимать атаки, Тао злобно ухмыльнулась.
«Мы наносим столько ударов!»
«Используйте более сильные заклинания!»
«Хватит, как же вы надоели».
«! Всем, в защитную стойку!»
Маха предупредила, но было слишком поздно. Сила, исходящая из-под ног Тао, опрокинула алхимиков вместе с баррикадой. Маху и Рурий спасла моя автоматическая защита, но сопровождавший их солдат также был сильно отброшен назад.
«Ух...»
«Кх...»
«Ребята!»
«Ты волнуешься о других?»
«—!»
С этими словами Тао в мгновение ока сократила дистанцию и бросилась на Маху с острыми когтями. Маха инстинктивно вытащила кинжал, чтобы парировать, но заметила, что Рурий стоит прямо за ней.
«Гх...!»
«Ха-ха, давай же, давай!»
Тао продолжала наносить удары когтями обеих рук и ног. Обычный стиль боя Махи — это намеренно пропустить первый удар противника, парировать его, а затем нанести ответный удар (Gono-Sen). Но в этот раз она полностью перешла к обороне.
«Рурий, отойди!»
«Ах... да есть!»
«Не позволю».
Глаза Тао вспыхнули, и прямо за Рурий выросла стена из какого-то твёрдого материала.
«Сломай её!»
«Быстрое заклинание, Ртутное Копьё!»
Рурий, казалось, сделала оптимальный выбор, требующий одновременной срочности и силы. Однако это оказалось ошибкой. Стена была на удивление прочной, и даже мощное Ртутное Копьё не смогло её разрушить.
«Я ожидала, что ты так поступишь. Не думай, что её так легко сломать».
«—Чёрт».
Присвист Махи указывал на то, что атака Тао была эффективной. Пока Рурий не могла отойти, у Махи были ограничены возможности для перегруппировки в ближнем бою с Тао. Чтобы выйти из тупика, нужно было дать Рурий уйти, но Рурий обучали только действиям заднего ряда. Было бы чрезвычайно трудно пробежать сквозь схватку Махи и Тао самостоятельно.
(Что делать...)
Едва справляясь с яростными ударами Тао, Маха отчаянно обдумывала ситуацию. Однако она понимала, что ситуация ухудшается с каждой секундой. Как ранее говорила Дилия, в ситуации один на один, алхимик обычно одерживает верх над демоном. Однако Тао в одиночку подавляла нескольких алхимиков и даже загнала в угол Маху, чья боевая мощь была близка к сильнейшей.
«Маха-сан! Достаточно есть!»
«! Рурий?»
Тао и Маха сцепились в ближнем бою, когда Маха услышала слова Рурий. Она почувствовала что-то зловещее в её тоне и хотела обернуться, но Тао не позволила.
«О? Ты решила сдаться?»
«Этого не будет есть. Жизнь Рурий не принадлежит только Рурий есть. Если Рурий попадёт к вам, для людей — для мира — настанет конец есть. Поэтому—»
«Рурий, нет!!»
В то время как даже Тао остановилась в удивлении, Маха, проигнорировав опасность, обернулась. Рурий направила острие своего незнакомого кинжала себе в горло и собиралась нанести удар.
«Прощайте есть, Маха-сан».
«Нельзя!!»
Маха отчаянно протянула руку, но не дотянулась. Она увидела, как Рурий слабо улыбнулась—и тут же...
«О чём ты думаешь, идиотка».
Одновременно с голосом сзади пришла мощная ударная волна, поглотившая стену, созданную Тао, Рурий и даже тело Махи.
«...Нэй-сан».
«Извини за опоздание».
Ударную волну выпустила Нэй, которая держала на плече большой меч и протягивала правую руку в их сторону. На её лице было выражение, в котором смешались гнев и изумление.
«Демона... нет. Она сбежала, да».
«……»
«Прости за грубость. Но и ты хороша, да».
Рурий, вероятно, попала под остаточный удар. У неё были порезы по всему телу. Но, к счастью, её жизни ничего не угрожало.

«……»
Маха, оттолкнув обломки поблизости, тоже поднялась. У неё тоже были раны, но, похоже, незначительные.
«Маха-сан, вы в порядке есть—»
Когда Рурий подбежала, Маха сильно ударила её по щеке. На мгновение Рурий, казалось, не поняла, что произошло.
«Маха-са...н...»
«...Ужасно».
Бросив одно слово низким тоном, Маха громко стуча ногами, покинула это место. Рурий в оцепенении смотрела ей вслед.
«...Ну, на этот раз я тоже думаю, что Маха права».
«……»
Рурий опустила голову, как будто сникнув от слов Нэй.

《Маха, не нужно так дуться》
«……»
После боя на базе поднялась суматоха. Благодаря Нэй удалось отбить атаку, но сначала демонам позволили проникнуть в город, а затем и на саму базу. Кроме того, был нанесён значительный ущерб оборудованию базы и личному составу, так что было бы странно, если бы это не стало проблемой.
Готовясь к следующему нападению демонов, Нэй, Дилия и, вероятно, Рурий должны были приступить к восстановлению порядка. Однако Маха закуталась в одеяло на кровати в своей комнате и заперлась.
《Я понимаю твои чувства, но решение Рурий в той ситуации не было совершенно неправильным, как ни крути》
«……»
Я также часто пытаюсь поговорить с ней, чтобы как-то её успокоить, но, похоже, этот инцидент стал для неё больной темой, и она совершенно не желает слушать. Вот так, — подумал я, и тут...
—Тук-тук-тук.
В дверь комнаты постучали.
«...Маха-сан, это Рурий есть».
«Не входи».
На робкий голос Рурий, обращённый к комнате, Маха холодно ответила отказом.
«Тогда Рурий поговорит с вами здесь есть».
«Не хочу слушать. Уходи».
Рурий, видимо, отказалась от попыток войти, но попыталась продолжить разговор, однако Маха резко отвергла даже эту уступку.
«...То, что Маха-сан злится, понятно есть. Но Рурий не считает, что поступила неправильно есть».
«—!»
В тот момент, когда Маха услышала слова Рурий, она резко отбросила одеяло и, громко топая, направилась к двери.
«Рурий, ты понимаешь, что ты собиралась сделать!?»
Маха произнесла это, словно выстреливая слова через дверь.
«Да есть. Рурий считает, что в тот момент это было самое разумное решение есть».
«Если бы Нэй-сэмпай не пришла, Рурий бы умерла!?»
«Рурий знает есть».
В отличие от крайне эмоциональной Махи, голос Рурий был совершенно спокоен.
«Нет, не понимаешь! Если Рурий умрёт, будет много людей, которые будут скорбеть! Нэй-сэмпай, мама, тётушки из столовой... и даже я!»
«Тем не менее, в тот момент не было другого выхода есть».
«—!»
Маха была в ярости от того, что Рурий упрямо оправдывала свой выбор.
«Не смей решать за меня! Я ещё могла сражаться! Не было никакой необходимости сдаваться!»
«Но была вероятность того, что вы проиграете есть. Если бы это случилось, Маха-сан тоже погибла бы, и мир сам по себе пришёл бы к концу есть».
«Не прикрывайся разговорами о вероятности! Я злюсь на то, что Рурий пыталась сама лишить себя жизни! Почему ты сделала такую глупость!?»
«Неужели вы не понимаете есть?»
«Конечно, нет!»
«Вот как есть...»
Услышав в голосе Рурий оттенок разочарования, Маха на этот раз была готова полностью потерять рассудок. В порыве страсти она грубо сняла замок с двери. Дверь открылась, и она собиралась наброситься с вопросами на Рурий, стоявшую за ней—
—но потеряла дар речи.
«...Рурий».
«Рурий думала, что Маха-сан поймёт есть».
Рурий плакала. Из её больших глаз градом катились крупные слёзы.
«Рурий — это инструмент, созданный для того, чтобы сражаться есть. Рурий существует для этого есть. То, что Рурий была создана, пробило дыру в Хрониках Акаши, что означает, что, вопреки причине своего создания, Рурий доставляет всем людям неудобства есть».
«Э-это не т...»
Маха инстинктивно возразила, но сама почувствовала, что это совершенно неубедительно. В утверждении Рурий была логическая последовательность. Перед этой жестокой и твёрдой логикой слова Махи были слишком бессильны.
«Маха-сан тоже говорила, что родилась, чтобы сражаться есть. Рурий слышала от Нэй-сан. Разве Маха-сан не говорила раньше: Жизнь — отстой, я бы предпочла не рождаться — разве это не так есть?»
«Это же—!»
Рурий процитировала прошлое заявление Махи. Поскольку это было правдой, Маха не могла возразить и на это.
«Рурий абсолютно так думает есть. Зачем Рурий была рождена? Рождена только для того, чтобы сражаться, и теперь от неё требуют смерти. Рурий не желала рождаться есть».
Глядя на сокрушённую Рурий, Маха увидела в ней себя. Она поняла, что перед ней — она сама, в тот период, когда она ещё не отчаялась и не впала в саморазрушение, а мучилась в поисках ответа.
«Маха-сан должна понять есть. Рурий имела право умереть там есть. Неужели даже Маха-сан не понимает чувств Рурий есть? Рурий в чём-то не права есть?»
На пламенные слова Рурий, Маха не могла найти, что ответить. В глубине души она хотела немедленно сказать: «Не права». Она хотела сказать, что Рурий должна жить. Но Маха не могла найти ни одного логического обоснования, чтобы подкрепить это желание и опровергнуть доводы Рурий.
«...Вот как есть. Значит, даже Маха-сан не понимает есть».
«Это не так, Рурий. Дело не в том, что—»
«...Рурий слишком много болтала есть. Рурий, пожалуй, откланяется есть».
«Рурий, подож—»
«Ах, да!»
Маха хотела остановить Рурий, которая резко развернулась, но была прервана её неуместно бодрым голосом.
«Нэй-сан сказала, что ей нужно с вами поговорить есть. Пожалуйста, идите к ней есть».
«Рурий...»
«Прощайте есть».
С этими словами Рурий, наконец, ушла. Дверь захлопнулась прямо перед Махой.
《Маха...》
«—!»
Вероятно, достигнув предела своего раздражения из-за собственной беспомощности, Маха изо всех сил ударила кулаком по двери. Ей было больно до крови, но Маха подумала, что это ничто. Она была уверена, что сердце Рурий сейчас болит во много раз сильнее, чем её рука.
«...Что... что я должна была ответить...»
На этот мучительный вопрос Махи никто не мог дать ответа.

После разговора с Рурий Маха некоторое время сидела поникшая, но когда ей сказали, что её зовёт Нэй, она с неохотой отправилась в её комнату. Она оставалась в своей комнате, потому что никто не звал её, и она считала, что ей позволено дуться и бездельничать. Однако, если Нэй зовёт, значит, есть какая-то работа. Маха была слишком долго воином, чтобы продолжать дуться, игнорируя её вызов.
С вялым настроением она постучала в дверь комнаты капитана.
«Войди».
По указанию войти, Маха вошла. Комната, мягко говоря, была неубрана: на полу валялась разбросанная одежда и толстые книги, которые, возможно, даже не были дочитаны. Нэй сидела на кровати, и только вокруг неё пространство было неестественно пустым.
«...Судя по твоему виду, вы сцепились, да?»
«……»
«Угадала? Что случилось?»
«...Ничего особенного. Просто я не смогла найти слов, чтобы поддержать Рурий, когда она плакала. Что тебе нужно?»
«Как раз о вас двоих. Расскажи подробно, что произошло».
«……»
Маха не хотела, но в Нэй было что-то такое, что невольно снижало психологическую защиту собеседника. Можно сказать, что от неё исходила атмосфера, заставляющая довериться. Она подумала, что нет смысла молчать, поскольку Нэй, должно быть, и так обладает способностью читать мысли. Маха начала говорить, прерывисто, по слову.
«Хм-м...»
Дослушав, Нэй скрестила руки и промычала.
«Что я должна была ей сказать?»
Маха ожидала, что Нэй, возможно, сможет дать ей какой-то толковый ответ.
«Это ты должна придумать. Я лишь помогу тебе в этом».
«...Сурово».
«Я же такая, верно?»
«Ну, да».
«Ну-ка, садись сюда».
Нэй похлопала по кровати рядом с собой, приглашая Маху сесть. Маха послушно села.
«Для начала, скажи, чего ты хочешь от Рурий?»
«Я не хочу, чтобы она умирала. Я хочу, чтобы она жила».
Маха прямо выразила свои искренние чувства. Нэй сильно кивнула.
«Сначала тебе следовало бы передать ей эти чувства».
«Я сказала. Но Рурий не хотела слушать».
«Ты так думаешь?»
«Наверное, это потому, что это была я. Нэй-сэмпай, если бы ты попыталась подбодрить Рурий—»
«Глупая».
Нэй щёлкнула Маху по лбу.
«Нет никого, кому Рурий доверяла бы больше, чем тебе».
«Ложь».
«Это не ложь. Подумай хорошенько».
Нэй продолжила, как будто наставляя неумелого ученика.
«Что Рурий сказала, когда было принято решение об её уничтожении?»
«...Что она не против, если её уничтожат. Но это было—»
«Верно, это была поза. То есть до сих пор она упорно скрывала это и улыбалась».
Маха кивнула на объяснение Нэй.
«Но Рурий раскрыла свою истинную боль тебе. Именно тебе, а не мне. Это является явным доказательством того, что она доверяет тебе больше, чем кому-либо».
«...Ах...»
У Махи было лицо, как будто она никогда не думала об этом.
«Она хотела, чтобы ты поняла. Она хотела поделиться своими глубокими страданиями только с тобой, человеком, который оказался в той же ситуации. Ты понимаешь?»
«...Может быть, понимаю... Но в итоге я не смогла найти ответа для неё».
Нэй ответила ей:
«Действительно ли она хотела ответа?»
«—!»
Услышав это, Маха, наконец, осознала кое-что.
«Ответ... был не нужен...?»
«Возможно, именно это и есть ответ».
Рурий, возможно, хотела сочувствия. Чтобы их израненные сердца согрелись и поддержали друг друга, пока она сама не найдёт ответ. Может быть, именно этого искала Рурий — Маха подумала об этом.
«Тебе стало немного легче?»
«Да. Кажется, я нашла слова, которые должна сказать ей».
«Вот как».
«Спасибо, Нэй-сэмпай».
«Не за что. К тому же, я немного опоздала».
«? ...Сэмпай?»
Когда Маха бросила вопросительный взгляд на Нэй, которая сказала что-то неясное, Нэй встала с кровати, отошла на расстояние и снова посмотрела на Маху.
«Это сожаление».
«Сожаление?»
«Верно. Я подумала, что будет больно исчезнуть, так ничего и не узнав».
«...Что ты... говоришь, сэмпай?»
Внутри Махи зазвучала сигнализация. Но она не могла этого сделать.
«Ты всё ещё не поняла? Я имею в виду вот что».
Понять, что Нэй собиралась сказать.
«—!»
Тело Нэй окуталось тьмой. В то же время её маленькое тело начало меняться. Пышная грудь, тонкая талия, крылья, как у летучей мыши, и рог на лбу.
«Сэмпай... Это неправда...»
«К сожалению, это правда, Маха. Я—»
На лице Нэй появилось даже выражение нежности.
«Я и есть Тао».

«Сэмпай... почему...!»
Дотронувшись до пробирки на поясе, Маха спросила голосом, словно выжимая кровь из горла. В этом вопросе, казалось, содержалось множество смыслов. Почему Нэй выглядит как демон, почему она предала её, почему она сделала это — и, вероятно, много других нюансов. Нэй горько усмехнулась и ответила:
«Разве не очевидно? Чтобы вернуть всё в небытие».
Нэй сказала, что это ответ на все «почему», которые задала Маха.
«Нэй-сэмпай была демоном?»
«Нет, я человек. ...По крайней мере, я была человеком раньше. Эта форма — временная. Тот, с кем вы сражались, был моим клоном».
Говоря это, Нэй посмотрела вдаль. Маха не знала, но она говорила об очень далёком прошлом, до того, как в неё вселилось божество.
《Маха, ты помнишь мои прошлые воспоминания?》
«Метако, потом!»
《Та, о ком я говорила, — это, вероятно, Нэй. Раньше у неё было другое имя》
«!»
«Верно. Ты всё ещё там, Метако... нет, Металия».
Глаза Нэй мягко улыбнулись. Это был взгляд, обращённый к старому другу, с ностальгией по прошлому.
«Что это значит? Метако, ты знала?»
《Я смутно догадывалась, что Нэй — это она. Но то, что Нэй желает конца света, — нет. Та, которую я знала, была чистейшим человеком с идеями, противоположными идеям демонов》
«Но ведь ты же в Хрониках Акаши...»
В голосе Махи был оттенок упрёка, и это было объяснимо. Она хотела спросить, как я, которая должна знать всё, не заметила истинную сущность и намерения Нэй.
《Я не могу использовать Хроники Акаши конкретно в отношении неё》
«Как это?»
«Металия отвергла меня».
Нэй искривила рот в самоироничной улыбке. Мою грудь кольнуло острой болью.
«Я не знаю почему. Но когда Металия пожертвовала собой, чтобы стать концептуальным существом, она не только разорвала связь с Поэмой Конца и миром, но и разорвала свою связь со мной».
Это правда. Если люди теряют связь со мной, интерфейсом, использование алхимии зависит от их таланта, но Нэй может использовать силу напрямую, поэтому разрыв связи со мной не повлиял на её борьбу с демонами. Однако я сделала невозможным наше прямое взаимодействие. Поэтому, хотя Нэй обладает силой, равной богу, она могла общаться со мной только через Маху, и я не могла знать о её изменении.
Причина, по которой я это сделала—
《Маха, передай Нэй. Я разорвала связь с ней, потому что—》
«Не хочу слышать. Это уже не имеет значения».
Маха, вероятно, прочитала моё сообщение через её разум. Но Нэй резко отвергла меня.
«Я заберу Рурий. Можешь попытаться помешать, если хочешь... если сможешь».
«...Кх».
Маха лучше всех знала силу Нэй. Остановить её силой было бы чрезвычайно трудно.
«Хочу спросить кое-что».
«Что?»
«Сэмпай могла похитить Рурий в любое время, если бы захотела. Почему именно сейчас?»
«Потому что Рурий согласилась».
Нэй сказала что-то невразумительное.
«Согласилась?»
«Она согласилась использовать Поэму Конца».
Это заявление сильно потрясло Маху.
«Ложь! Рурий не могла такого сказать!»
«Это не ложь. Она же открыла тебе свою горькую боль, не так ли? Что ей остаётся только сомневаться в собственном существовании. Это того стоило, что я бросала вам вызов в бою столько раз».
«—!»
Рурий действительно процитировала слова Махи:
— Жизнь — отстой, я бы предпочла не рождаться.
Это, несомненно, было созвучно с тем, чего добивались демоны и Нэй.
«Ложь!»
«Ох уж... Ты сильна в бою, но тебе нужно научиться думать. Из твоих предположений ничего не выйдет».
«Замолчи!»
«Ну, для тебя я, должно быть, совершенно сумасшедшая, так что неудивительно, что ты сомневаешься. Но я не лгу. Мои чувства к тебе и Рурий тоже настоящие, поэтому я не хотела забирать Рурий силой, пока она сама не согласится».
«Заткнись, предательница!»
«На это мне нечего ответить».
Пожав плечами, как ни в чём не бывало, Нэй замолчала.
«Ты всё ещё собираешься уничтожить мир?»
«Да».
«Втянув Рурий?»
«И тебя, и мир».
«Я не позволю!»
«...Хм».
В тот момент, когда Нэй кивнула, она небрежно подняла правую руку.
«!?»
《Автоматическая защита. Алмазный Щит》
Почувствовав надвигающуюся опасность для Махи, я рефлекторно активировал алхимию.
«Гх... ах...!»
Но этого, видимо, было недостаточно. Тело Махи согнулось пополам. Неизвестно, что это было. Маха была отброшена невидимой силой.
«Справедливость без силы бессильна. Хочешь остановить меня — покажи силу».
С этими словами Нэй, вернувшаяся в человеческий облик, презрительно улыбнулась и собралась уходить.
«Подож... ди...!»
«Хочешь следовать за мной — следуй. Я не собираюсь ни бежать, ни прятаться».
Сказав это, Нэй протянула руку в пространство, которое выглядело как ничто. Вероятно, это была световая маскировка. Нэй подняла из него маленькое, бесчувственное тело Рурий. Последнее, что увидела Маха, прежде чем потерять сознание, была непринуждённо удаляющаяся спина Нэй.