Том 1 - Глава 2: ПРИНЦЕССА И ЧЕТВЕРО ЕЁ ПОДДАННЫХ

Девочки-волшебницы не так уж сильно отличались от обычных людей с точки зрения биологического вида. Они были людьми, и люди могли становиться девочками-волшебницами. Но тех, кто совершил этот скачок, уже нельзя было сравнивать с нормальными людьми. Магия позволяла им черпать экспоненциально большую силу.
— Потерять право быть девочкой-волшебницей — значит потерять свою сущность живого существа. Другими словами, смерть, пон.
— Но именно в этом и проблема! Я лучше вернусь к нормальной жизни, чем умру!
— Жалуйся сколько хочешь, теперь уже ничего не поделаешь, пон.
— Ничего не поделаешь?!
— Девочки-волшебницы — прирожденные воины, их судьба — сражаться, пон. Не дрогнув перед лицом опасности, они используют ум, отвагу и магию, чтобы преодолеть любой кризис. Чем сильнее враг, тем больше радость...
Белоснежка выключила свой магический телефон, резко оборвав разговор с Фавом. Несколько дней назад она просмотрела логи и нашла разговор между Кранберри и талисманом, который привел к бесконечному спору, ходящему по кругу. Когда она сказала, что лучше уволится, чем умрет, Фав открыл, что если она уволится, то всё равно умрет.
— Вы должны были предупредить нас!
— Никто не заставлял вас начинать игру.
Спор тянулся и тянулся. Они были как две параллельные прямые, никогда не пересекающиеся посередине.
Белоснежка вздохнула. Она никому не могла рассказать, кто она такая. Сделать это означало бы лишиться своих сил и умереть. Она даже не могла сказать родителям или друзьям, что её жизнь скоро закончится, иначе она погибла бы на месте.
Через два дня после чата крошечная заметка в разделе некрологов местной газеты сообщила, что двадцатичетырехлетняя женщина, некая Нэму Сандзё, скончалась. Время её смерти совпало со временем окончания чата, а причиной смерти стал внезапный сердечный приступ, несмотря на отсутствие истории болезней. Все эти факторы вели к одному выводу. Это должна была быть Немурин.
Мы правда... умрем.
Белоснежка снова вздохнула, затем уставилась на горизонт. Благодаря магически улучшенному зрению она могла видеть каждую деталь океана даже с вершины стальной башни. Десятки рыбацких лодок выходили в открытое море. Им можно быть такими беззаботными, а мне приходится иметь дело с этим. Она почувствовала внутри необоснованный гнев, но понимание его иррациональности лишь ввергло её в депрессию.
Я беспокоюсь только о себе. Я ставлю свою жизнь выше смерти Немурин. Мы так много разговаривали, и мы были такими хорошими друзьями, но после того, как я поплакала и поспала ночь, всё, о чем я могу думать, — это я сама. Я чувствую вину. Мне страшно умирать. У меня болит живот. Меня тошнит. Но я не хочу умирать. Я не хочу умирать. Я не хочу умирать. Я не хочу умирать. Мне страшно умирать.
Электронный писк вернул её к реальности. Рядом с ней сидела Ла Пюсель, копаясь в своем магическом устройстве.
— Что ты делаешь?
Она услышала звук, похожий на сигнал повышения уровня в RPG.
— Не могла бы ты проверить свой магический телефон для меня?
— Конечно, но... что ты делаешь?
Она включила телефон и проверила экран. Там отображались время, влажность, температура, общее количество её магических конфет...
— А?
Если ей не изменяла память, прошлой ночью у неё было больше конфет. Но почему-то их количество сократилось вдвое.
— Погоди, что за чертовщина произошла? О боже!
— Успокойся. Я отправлю их обратно.
Снова раздался звук повышения уровня, и количество конфет у Белоснежки стало прежним.
— Что это?
— Фав сказал нам, что вышло обновление для магических телефонов. Они добавили возможность делиться магическими конфетами. Это можно делать, даже если другой телефон выключен. Правда, перевод занимает немного времени.
— О... И?
— Вероятно, это способ Фава сказать нам, чтобы мы работали вместе для сбора большего количества конфет, учитывая время выхода обновления.
Белоснежка изучила рыцаря, сидящего рядом с ней. Даже на фоне холодного и облачного ночного неба её лицо было благородным и красивым — и лишь немного взволнованным.
— Соу, ты собираешься добывать конфеты?
— Перестань называть меня Соу. И если я не буду собирать конфеты, меня выкинут, в буквальном смысле. Так что это лучше, чем ничего.
— Тебе не страшно или типа того?
— А тебе страшно, Белоснежка?
— Конечно, страшно. Я не хочу позволить кому-то еще умереть или умереть самой. Тогда я не смогу увидеть своих родителей, друзей, не смогу смотреть аниме про девочек-волшебниц, есть вкусную еду, видеть классные вещи, смеяться...
— Я знаю, это страшно. Мне тоже страшно. Кто бы не испугался?
Выражение лица Ла Пюсель ожесточилось. Испуганная Белоснежка попыталась отстраниться, но Ла Пюсель положила руку на её ладонь. Белоснежка сглотнула, обнаружив, что не может отвергнуть её.
— Но если мы позволим страху парализовать нас, следующими на плахе окажемся мы. Ты ведь этого не хочешь, верно? Так что давай усердно работать вместе.
Она бы чувствовала себя как дома среди тех девочек из телевизора, за которых она болела все эти годы — готовая бросить вызов даже самому сильному врагу с решимостью защитить тех, кто ей дорог. Думали ли остальные о том же? Закаляли ли они свою решимость так же, как Ла Пюсель? Белоснежка чувствовала себя белой вороной из-за того, что была так напугана. Была ли она странной? Что бы сказала Немурин? Белоснежка вспомнила её улыбающееся лицо, готовое слушать очередную историю о приключениях. Она вытерла глаза рукавом.
— Не плачь, Белоснежка.
Ла Пюсель вытащила меч из ножен, протянула рукоять ей и преклонила колено. Клинок был почти два фута (60 см) длиной, его сталь сверкала.
— Мой верный друг Белоснежка, я клянусь быть твоим мечом, что бы со мной ни случилось.
Её слова и действия казались отрепетированными, но глаза были искренними. Несмотря на то, что ей сказали не плакать, Белоснежка не могла сдержать крупные слезы, льющиеся ручьем. Она крепко обняла Ла Пюсель и прижалась губами к её уху.
— Спасибо...
Чувствуя тепло тела Ла Пюсель, её лицо начало гореть. Она взглянула на подругу, чьи щеки тоже, казалось, пылали густым румянцем.

Риппл понятия не имела, что Топ Спид нашла в ней, но она остро осознавала свой новый титул — партнер. В чате ведьма постоянно твердила «мой партнер то» и «мой партнер это», а затем обязательно сообщала об этом Риппл, хотя та никогда не спрашивала. Это раздражало её. Единственными звуками, срывавшимися с её губ, было цоканье языком. Но ниндзя никогда не прогоняла её, не кричала, не оскорбляла и не била, предпочитая позволять ей говорить. Топ Спид, принимая молчание Риппл за одобрение, появлялась почти ежедневно, чтобы забрать её для ночного сбора конфет. Но Риппл не просто сдалась. Она бы не стала проходить через ад без веской причины.
Точно бьющие в цель сюрикены Риппл помогали нуждающимся только в том случае, если те находились в очень опасной ситуации, а такое случалось не каждый день. Единственным выходом для Риппл было использование её улучшенных физических способностей — то, что могла делать любая другая девочка-волшебница. У неё не было особого преимущества.
Топ Спид, с другой стороны, обладала уникальной способностью полета благодаря своей волшебной метле, «Стремительной Ласточке». Это было гораздо полезнее, чем способность Риппл бросать предметы. Дело было не в том, что помогать людям было проще — с неба было намного легче искать возможности протянуть руку помощи.
Услышав о смерти Немурин, Топ Спид бушевала и плакала. Риппл же спокойно обдумывала, какие действия предпринять в будущем. Конечно, она не могла отрицать, что злилась на таинственную силу, подвергающую её жизнь опасности, а страх смерти был настолько болезненным, что ей хотелось схватиться за грудь, чтобы подавить его. Но всё же она изо всех сил старалась сохранять спокойствие. Ей нужно было собирать конфеты так, словно от этого зависела её жизнь, потому что так оно и было в буквальном смысле. Всё, что можно было использовать, следовало использовать. Если Топ Спид давала уникальное преимущество, у неё не было выбора, кроме как молча терпеть раздражение.
С заднего сиденья «Стремительной Ласточки» она носилась по назначенному ей району, зарабатывая очки. Стремление Топ Спид к выживанию оказалось сильнее, чем ожидалось. «Я не могу умереть», — заявила она Риппл со странно серьезным выражением лица. Тишина, которую она получила в ответ, вызвала дополнение. «Мне просто нужно ещё хотя бы полгода», — прошептала она. Риппл усомнилась в этом странно конкретном сроке, но Топ Спид просто криво улыбнулась и не ответила. Риппл списала это на очередную болтовню.
— Итак, сегодня мы полетим вдоль национального шоссе, хорошо?
— Принято...
— Хотела бы я, чтобы было место, где мы могли бы заработать немного больше очков.
Риппл предположила, что квартал красных фонарей был бы более прибыльным, но самый большой в городе находился в районе Дзёнан. Это была территория Каламити Мэри, и Топ Спид твердо отвергла эту идею. Риппл поставила под сомнение её самоотдачу, учитывая, что они могут умереть в случае неудачи, но Топ Спид настояла, что нет смысла подвергать себя опасности, когда цель — прожить дольше. В конце концов, они решили довольствоваться районами, которые им были назначены.
В Накаядо и Китаядо было приличное население, но милитаристский дух времен призамкового города давно исчез. По правде говоря, люди были довольно спокойными. Это было неплохо — на самом деле, ей это даже нравилось — но это естественным образом влекло за собой меньшее количество возможностей для оказания помощи.
Они не спали всю ночь, ища проблемы, которые нужно решить, даже пропуская приемы пищи, и в целом были очень заняты. Конечно, после трансформации голод и усталость переставали быть факторами для девочки-волшебницы. Но превыше всего они не хотели умирать.
Хотя оценка Риппл в отношении Топ Спид была «раздражающая, но полезная, поэтому стоит терпеть» — что она, очевидно, никогда бы не сказала вслух, — она не могла не повышать эту оценку каждый раз, когда они приземлялись на крышу здания «Седьмое Санко» после поездки на волшебной метле.
Поскольку у каждой девушки была своя уникальная способность, формирование команды с надежными людьми было лучшим способом эффективно собирать конфеты. Но для Риппл, которая предпочитала одиночество и всегда избегала контактов с коллегами, кроме Топ Спид, это было непростой задачей.
По этой причине Топ Спид привела ещё двоих из их числа. С её широкой сетью связей как постоянной участницы чата, неудивительно, что она знала нескольких, кому можно было доверять — по крайней мере, в том, что они не ударят в спину.
Двое представились как Сестра Нана и Вайсс Винтерпризон. Внешность Сестры Наны явно выдавала в ней монахиню. Её костюм напоминал традиционное одеяние, особенно вуаль и длинная юбка, а лицо излучало доброту. Однако настоящая монахиня никогда бы не допустила разреза на юбке до бедра и не носила бы пояс для чулок поверх белых чулок. Риппл задалась вопросом, был ли это просто стиль девочек-волшебниц — вызывать вожделение с помощью обычно невозможных комбинаций.
На первый взгляд Вайсс Винтерпризон казалась мужчиной. Её каштановые волосы были коротко подстрижены, и она была на голову выше Риппл. Пальто, покрытое ремнями, почти как смирительная рубашка, драпировало её тело. Шарф вокруг шеи был таким длинным, что болтался у ног, и она использовала его, чтобы скрыть рот. Её строгий наряд был черным с головы до пят, и хотя лицо было красивым, как и полагается магической героине, это была андрогинная красота. Пальто скрывало все признаки женских линий. Больше всего она напоминала принца из чужой страны.
— Рада встрече, Риппл. Я Сестра Нана. Приятно познакомиться. Это Вайсс Винтерпризон.
— Привет.
Сестра Нана говорила мягко, что для Риппл означало, что она тугодумка. Голос Винтерпризон был низким, манеры — резкими. Для Риппл это было признаком комплекса превосходства. Ни та, ни другая не произвели невероятного первого впечатления, но, опять же, никто и никогда не производил хорошего первого впечатления на Риппл. Это не сильно беспокоило. Что беспокоило, так это озабоченное выражение лица Топ Спид, когда она высадила их. После еще нескольких формальностей Сестра Нана начала.
— Я думаю, это неправильно.
Она перешла сразу к делу.
— Что неправильно?
— Эта ситуация. Нам дали силу, чтобы принести мир в мир людей, а не для того, чтобы ненавидеть, ссориться и соревноваться между собой. Чего хорошего можно этим достичь?
Она сжала руки Риппл и придвинулась ближе. Риппл нахмурилась, но монахиня не обратила на неё внимания и продолжила.
— Именно в такие времена мы должны объединиться.
— Ага, но что именно мы должны делать? — спросила Топ Спид вместо Риппл. Сестра Нана повернула голову к ведьме, всё ещё сжимая руки Риппл, и мягко улыбнулась.
— Это то, о чем нам следует подумать в первую очередь. Если мы объединим наши умы, мы наверняка сможем придумать здравую идею.
Топ Спид неловко ухмыльнулась, Риппл цокнула, а Винтерпризон кашлянула. Вполне возможно, кашель предназначался как предупреждение Риппл за цоканье языком, но в любом случае Сестра Нана продолжила невозмутимо.
— Только разум девочки-волшебницы может решить это. Я подала официальную жалобу руководству через Фава, но её проигнорировали.
— О, правда?
— Да, но это не помогло. Фав сказал мне сдаться, потому что таковы уж дела... Но это не та проблема, на которой мы можем позволить себе сдаться! Одна бедная душа уже пала жертвой этой порочной системы. Немурин... Какое сожаление, какую печаль, какую боль она, должно быть, чувствовала... Бедняжка.
Одинокая слеза скатилась из глаза Сестры Наны. Риппл цокнула языком. Прямо как староста класса во втором классе, Сестра Нана ожидала, что люди сбегутся на её сторону, если она будет извергать красивые слова. Прямо как её классная руководительница в седьмом классе, она жалела других, чтобы считать себя доброй. Прямо как... ну, многие женщины, но её мать больше всех, она не стеснялась плакать.
Она также, похоже, не предлагала им работать вместе для сбора конфет.
Риппл вырвала свои руки из рук Сестры Наны, отчего та повалилась в объятия Винтерпризон. Плечи монахини дрожали, пока Винтерпризон прижимала её к себе.
— О... Бедная душа...
За спиной Сестры Наны Винтерпризон злобно посмотрела на Риппл, её глаза горели гневом. Жест был возвращен с убийственным намерением. Высокая девушка сузила взгляд, и Риппл облизнула губы. Винтерпризон шагнула вперед, заслоняя Сестру Нану, словно защищая её. Ниндзя переместила правую руку за спину и нащупала рукоять меча.
— Ладно! Я понимаю, что вы пытаетесь сказать! — крикнула Топ Спид и громко хлопнула в ладоши, пытаясь рассеять напряжение. — Мне нужно обсудить кое-что с моим партнером, так что давайте на сегодня закончим. Окей?
— Нам нужно действовать быстро, чтобы предотвратить новые жертвы...
— Да, я знаю. Поняла! Именно поэтому мы хотим сначала всё обсудить. Мы знаем, как это важно, и поэтому не хотим решать легкомысленно.
Сестра Нана казалась неудовлетворенной, но неохотно кивнула, и две девушки запрыгнули на метлу Топ Спид и унеслись прочь. По возвращении, столь же поспешном, Топ Спид сложила руки вместе и низко поклонилась Риппл.
— Прости.
— Иди к черту.
— Серьезно, мне жаль. Они просто сказали, что хотят поговорить, так что я подумала, почему бы и нет? Я не думала, что ты так взбесишься. И на случай, если у них была хорошая идея, почему бы не поддержать её? Я тоже правда не хочу умирать. По крайней мере, ещё полгода.
Почему она так настаивала на шести месяцах? Риппл цокнула языком. Сколько раз она сделала это сегодня?
— Так раздражает...
— Не то чтобы они хотели чего-то плохого, знаешь? Вы просто не сошлись характерами, я думаю. Не затевай здесь драк. Я ни за что не позволю себе умереть. Я не собираюсь ввязываться в какую-то потасовку между тобой и Винтерпризон.
Риппл казалось, что настойчивость Топ Спид в вопросе выживания была вызвана не просто страхом смерти. Полгода, да? Что будет через полгода?
Риппл указала на Топ Спид.
— Твоя спина...
— Хм?
— Там написано «Мнения не требуются».
— О...
— У тебя нет стержня...
— Боже, ты сурова. Я правда не рекомендую драться с Винтерпризон, однако. Помнишь, что я говорила раньше? Судя по всему, она спасла Сестру Нану от Каламити Мэри, перехватив её лоб в лоб. Сестра Нана рассказала мне всё об этом, слегка краснея.
Риппл вспомнила слезы Сестры Наны, когда та лежала в объятиях Винтерпризон, и нахмурилась. То, что они «не сошлись», было ещё мягко сказано. Суть была в том, что план Наны не принесет никакой пользы.
— Она не плохой человек.
— Бредовые религиозные фанатики вызывают у меня отвращение...
— Я не думаю, что она именно бредит. Скорее испорчена, я думаю. Ну, в любом случае, мы возвращаемся к патрулированию дорог ради конфет.
— Нам всё равно нужно будет защищаться...
— Мы можем просто убежать. Я самая быстрая в городе, знаешь ли. Меня не зря называют Топ Спид (Максимальная Скорость). Я всегда буду оставлять заднее сиденье свободным, чтобы спуститься и спасти тебя. Никто нас никогда не поймает. Вот почему я играю в эту игру честно. Я буду следить с небес и вмешиваться, когда что-то случится. Этого должно быть достаточно, чтобы получить кучу конфет.
Риппл знала, что любое дальнейшее обсуждение будет бесплодным, поэтому молча села позади Топ Спид и обхватила её за талию.

Район Нисимондзен в городе N был переполнен храмами. От величественных, огромных строений до крошечных, спрятанных между зданиями — святилища тянулись вдоль улиц. И из всех храмов в Нисимондзене Окецудзи был самым старым — или, скорее, самым ветхим. Это было не какое-то древнее и овеянное легендами место, и за ним некому было присматривать. Его просто оставили гнить. И для центра города это было неплохое место, чтобы спрятать девочек-волшебниц. Конкретнее, пятерых из них.
Рулер потрогала свою тиару, затем поправила её положение и села, используя свой длинный плащ как подушку.
— Как вы знаете, наши магические телефоны получили обновление.
Говоря это, Рулер сосредоточилась на обезглавленной статуе бодхисаттвы. Там на коленях стояла девушка в купальнике. Рулер поймала себя на мысли, что если чисто белый школьный купальник и очки, болтающиеся на шее, отражали её сущность пловчихи, то наушники и кудри были бессмысленными дополнениями, служащими её «магическому шику». Купальник, предназначенный для детей помладше, в сочетании с этим пышным телом создавал морально непристойную картину.
— Это обновление позволяет нам перемещать магические конфеты между нами.
В нескольких футах перед ней находилась девушка с собачьими ушами, из ямы в земляном полу была видна только её голова. По её словам, она чувствовала себя как дома в ямах, которые вырыла сама. Она носила плащ с капюшоном, и её собачьи уши выглядывали из прорезей на макушке. Перчатки-лапы закрывали руки, а на шее висел ошейник. Меховые вставки на её наряде и колготках были белыми в черный горошек, а на шортах была дырка возле попы, чтобы пролезал хвост.
— Все понимают, что это значит?
На балке сидела ворона с рубиновым ожерельем. В следующую секунду это был черный кот в сапогах. А через секунду на его месте сидели две девочки-волшебницы с лебедиными крыльями за спиной и светящимися нимбами над головами. Несмотря на их многочисленные формы, эта была истинной. На вид им было лет десять. Их платья и ободки были одинакового темно-синего цвета, блузки и панталоны — белыми, идеально подходящими друг другу, как у участниц хора. Было только два способа различить девочек: по тому, завиты ли их короткие стрижки-боб внутрь или наружу, и по тому, на какой ноге — левой или правой — повязана лента.
— Те, у кого много конфет, должны делиться с теми, у кого нет?
Тама с собачьими ушами наклонила голову и внесла предложение, на что Рулер холодно ответила: «Ноль баллов».
— Мы должны сформировать команды и постараться сделать так, чтобы у всех было достаточно конфет?
— О, звучит правильно. Сестрёнка, ты такая маги-крутая.
Ангелы-близнецы Минаэль и Юнаэль, известные как «Ангелы Пики», указали друг на друга.
— Тридцать баллов, — объявила Рулер. — Свим Свим, что ты думаешь?
Девушка, одетая для бассейна, Свим Свим, не произнесла ни слова, но покачала головой. Её внушительная грудь покачнулась в унисон с головой. Рулер молча сплюнула. Она не была особо одарена формами ни как обычный человек, ни в трансформированном состоянии, и имела по этому поводу значительный комплекс.
— Я окружена идиотами. — Она окинула их всех гневным взглядом. — Идиотки, все до единой.
Ангелы Пики отвернулись, Тама виновато опустила уши, а Свим Свим продолжала неподвижно смотреть на Рулер. Однако они были не единственными идиотками, которых имела в виду Рулер. Каждая девочка-волшебница, бегающая вокруг и помогающая другим в попытке спастись после смерти Немурин, была идиоткой.
— Это послание от руководства. Они говорят нам воровать друг у друга.
— Что? Нам разрешено воровать?
— Правда?
— Нам не нужно ничье разрешение. Мы можем просто взять их магический телефон и выполнить перевод сами. Я уже пробовала.
— Серьезно?
— Это потрясающе.
— Если всё, на что вы способны, это подхалимаж, то заткнитесь, вы, несносные идиотки.
Ангелы-близнецы снова отвели глаза. Рулер фыркнула, затем продолжила.
— Я заставлю вас следовать моим приказам. Работайте усердно, если не хотите закончить как Немурин.
— Приказам?
— Что ты заставишь нас делать?
Ей хотелось наорать на них за попытку снова подлизаться, но Рулер решила, что важнее продолжать дело, чем устраивать близнецам выволочку.
— Всё просто. Мы украдем у той, у кого конфет больше всех: у Белоснежки.
Санаэ Мокуо была так счастлива стать девочкой-волшебницей и наконец достичь величия, которого заслуживала. Она ходила в высоко оцененные начальную и среднюю школы, затем была старшая школа, университет и сразу же трудоустройство в первоклассную компанию. Всё это время она была окружена идиотами. Она постоянно задавалась вопросом, почему её заставляют работать с кретинами, которые не могли понять её ценность, и даже говорила это вслух. Из-за этого у неё не было друзей, и она провела всю жизнь в одиночестве.
Она взялась за «Проект воспитания девочек-волшебниц» как за развлечение, и когда трансформировалась, у неё наконец появился четкий ответ на её вечный вопрос, почему все эти глупые люди вокруг не могли признать её ценность: она была гадким утенком. Хотя она была лебедем среди них, ни одна из уток не оценила её красоту. В тот день Санаэ уволилась с работы.
Героиня в зеркале наполнила её гордостью. Её блестящий атласный плащ, инкрустированный драгоценностями, ниспадал до самого пола; орел с самоцветом в когтях венчал её метровый скипетр из слоновой кости; длинные перчатки, подходящие для приема, и тиара завершали комплект. Тиара была маленькой и простой по дизайну, но бриллиант, вправленный в неё, был неестественного размера и чистоты. Украшения удерживали её высокую фиолетовую прическу, а ноги были обуты в хрустальные туфельки. Её ресницы были такими длинными, что можно было почти услышать их звук, когда она моргала. Ей не нужны были тональный крем или макияж. Она была свободна от всех рутинных дел, которые ненавидела, будучи нормальным человеком. Теперь она могла присоединиться к своим собратьям-лебедям. Но радость Санаэ исчезла, когда она встретила свою наставницу, Каламити Мэри.
Другая девушка курила сигару, выдувая дым в лицо Санаэ, и с регулярными интервалами прикладывалась к бутылке с выпивкой. В ту минуту, когда Санаэ решила, что с неё хватит этого хулиганства, и встала, чтобы уйти, раздался выстрел, и позади неё прогремел взрыв. Она обернулась и увидела дыру шириной почти в десять футов (3 метра) в стене позади себя.
— Не иди против меня. Не создавай мне проблем. Не беси меня. Ясно?
Санаэ застыла, полусидя-полустоя.
— Ясно?
В какой-то момент пистолет Каламити Мэри оказался у неё в руке. Единственным объяснением дыры в стене было то, что её проделала пуля из этого пистолета. Но ни один пистолет не был способен на такие результаты.
— Это... твоя магия?
— Почему ты спрашиваешь меня об этом? Я первая задала тебе вопрос, девочка, так что отвечай. Кивни как идиотка, если придется. Ясно?
Спустя долгое, долгое время Санаэ глубоко кивнула.
— Окей, окей. Хороший ответ.
Скорость, с которой она выхватывала оружие, была пугающей. Санаэ даже не видела, как она достала оружие, не говоря уже о взводе курок или выстреле. К тому времени, как стена взорвалась, всё было кончено.
Каламити Мэри сдула дым, идущий из ствола пистолета, быстрым выдохом, прокрутила его несколько раз, затем убрала в кобуру одним плавным движением. Потом она запрокинула бутылку с выпивкой и громко глотнула. Янтарная жидкость капнула из уголка губ и брызнула ей на грудь.
Кровь Санаэ вскипела от унижения, и она прикусила губу. Она была бессильна, запугана насилием. Она понимала свою магию, конечно, и была довольна её силой, но Каламити Мэри полностью превосходила её в скорости. Если бы она попыталась использовать магию против неё, то, скорее всего, сама оказалась бы с дырой внутри, как та стена. Она понимала свое тело. Хотя оно не было таким хрупким, как стена, лучшее, на что она могла надеяться, — это критическое ранение; в худшем случае она бы умерла мгновенно. По сути, она ничем не отличалась от обычного человека перед лицом обычного пистолета.
В тот момент, когда она думала, что стала лебедем, её схватили за голову и сунули под воду. Санаэ проглотила унижение и усвоила урок. Ей нужны телохранители, поняла она — живые щиты, которые могли бы выдержать удар, пока она не наложит свою магию на Каламити Мэри и не отомстит. Поэтому каждый раз, когда присоединялась новая девушка, она вызывалась быть их наставницей, когда могла, вербовала тех, кем легко манипулировать, и сформировала свою собственную фракцию. Она состояла из тугодумки Тамы; Ангелов Пики, которые слепо следовали любым приказам; и молчаливой Свим Свим.
Тама была собакой, глупо верным существом, которое подчинялось сильному хозяину. Сколько бы раз её ни били или пинали, она продолжала радостно вилять хвостом для своего хозяина. Когда Санаэ дала ей ошейник, она радостно наворачивала круги вокруг храма.
Ангелы Пики были трусихами. Одно сильное слово от неё лишало их дара речи. Санаэ до сих пор понятия не имела, кто из них Юнаэль, а кто Минаэль, но они никогда не поднимали из-за этого шума.
Молчание Свим Свим проистекало из невежества. Санаэ однажды обнаружила, что та пялится на указатель в Нисимондзене. Когда она спросила почему, девушка ответила: «Что это значит?», указывая на английские буквы «Nishimonzen». Она запоминала всё, что ей говорили, так что дело было не в плохой памяти, но она часто не могла прочитать даже простые иероглифы. Говорят же, что женщины с большой грудью глупы.
Все её последователи были идиотками. Никто из них не мог думать и действовать самостоятельно. Но следуя приказам Санаэ, они могли сделать что-то значимое. Так они были счастливее, даже если им пришлось бы умереть за неё.
Ангелы Пики легко согласились на стратегию кражи конфет, сказав: «Конечно, так проще». «Супер-круто, да?», а Свим Свим молча кивнула, но Тама была единственной, кто не мог преодолеть этическую проблему — должны ли девочки-волшебницы воровать у других?
— Ты должна слушать, что говорит лидер, — предупредила Свим Свим, и в конце концов Тама тоже кивнула.
У Рулер было примерное понимание обычных маршрутов Белоснежки, но чтобы подтвердить, что в последнее время ничего не изменилось, она отправила Таму и Ангелов Пики на разведку. Только она и Свим Свим остались в Окецудзи. Рулер ловила себя на том, что то и дело поглядывает на Свим Свим, сидящую на коленях и не шевелящую ни единым мускулом. Она просто не двигалась, поэтому, наконец, Рулер открыла рот.
— Почему ты стоишь на коленях?
— Это правильная поза, которую нужно принять перед нашим уважаемым лидером.
— ...Это я тебе сказала?
— Да.
У неё была привычка цитировать прошлые инструкции Рулер при любой возможности. Она помнила всё, даже бессмысленные оскорбления и бездумные нарциссические заявления, о которых сама Рулер уже забыла. Она принимала поведение Свим Свим как простую лояльность, но временами это её утомляло.
— Точно так же, как ты не можешь раскрывать свою истинную личность обычным людям, ты не можешь делиться ею с другими девочками-волшебницами без моего разрешения.
— Твой лидер должен быть объектом твоей привязанности. Организация наиболее эффективна, когда все пытаются подражать ей.
— Прежде всего, расправляйся с сильными врагами быстро.
— Никогда не ослабляй бдительность, даже став девочкой-волшебницей и получив мистические силы. Если существуют враги, которые могут сражаться с нами, у них тоже будут схожие силы.
Иногда она болтала лишнее, основываясь на том, что происходило в данный момент, но Свим Свим запоминала всё это. Рулер подошла к ней, присела на корточки и погладила по голове.
— Даже идиотку можно немного терпеть, если она забивает голову благородными вещами.
— Какими благородными вещами?
Рулер улыбнулась и ответила голосом холодным, как лёд.
— Моими словами.
Стратегия Рулер была проста. Она должна была быть таковой, иначе её безмозглые подчиненные не успевали бы, делали глупые ошибки и проваливали всю операцию. Они нападут на стальную башню Кубегахама, где встречались Ла Пюсель и Белоснежка — до того, как те успеют объединить силы. Она знала, что они встречаются там, потому что они оставили обсуждения с упоминанием этого факта в логе чата. «Кажется, мои идиотки не единственные», — злорадствовала она, найдя логи.
Но то, что они встречались там, не означало, что они прибывали в одно и то же время. Существовало небольшое окно, когда одна из них была одна. Если Ла Пюсель прибудет первой, Ангелы Пики и Тама нападут и попытаются задержать её. Затем, когда появится Белоснежка, Рулер и Свим Свим нападут и украдут её конфеты. Если Белоснежка прибудет первой, порядок будет обратным.
У Рулер не было опыта в битвах между девочками-волшебницами. Также у неё не было информации о том, с какими особыми силами им придется столкнуться. Это вызывало беспокойство, но то же самое касалось и её противников. Скорее всего, ни Ла Пюсель, ни Белоснежка никогда раньше не сражались с себе подобными, и никто не знал, на какую магию способна группа Рулер. Способность Тамы мгновенно рыть ямы хорошо подходила для засад, а способности Ангелов Пики трансформироваться и летать были идеальны для отвлекающих маневров. Магия Рулер была непобедима, пока у неё была охрана, что делало Свим Свим идеальной для этой работы, так как она могла сводить на нет физические атаки своей магией. Как команда, они были не так уж плохи.
Лишь бы идиотки не наделали глупых ошибок...
Тогда кража магических конфет увенчается успехом.
Это будет пробный прогон, своего рода тест. Если они преуспеют, то смогут перейти к следующему шагу: напасть на Каламити Мэри и украсть её конфеты. Унижение Рулер всё ещё тлело, и его угли никогда не погаснут, пока Каламити Мэри не окажется на коленях.
— Там!
— Вижу Ла Пюсель!
Ангелы Пики доложили через свои устройства. Похоже, они заметили Ла Пюсель со своей выгодной позиции наверху.
— Она бежит к башне!
— Она довольно быстрая со всей этой броней!
— Выполнять план соответственно.
Свим Свим и Рулер выскочили из кустов под стальной башней и начали подъем.

Ла Пюсель замедлилась, заметив двух ангелов, спускающихся на неё.
Юнаэль и Минаэль вместе образовывали Ангелов Пики. Она видела их раньше в чате, но никогда в реальной жизни. Ухмылки на их лицах наполовину объясняли, что происходит, но их следующее действие — одновременные удары ногами в падении спереди и сзади — сделало их намерения совершенно ясными. Она нырнула с гравийной дорожки и перекатилась через кусты, выхватила меч из ножен и, всё ещё присев, направила его острие на ангелов-близнецов. Одной рукой она легко владела клинком длиной в два с половиной фута (75 см), остановив его мгновенно.
— Что вам нужно?
— «Что вам нужно?», спрашивает она!
— Разве не очевидно?
— Конфеты, пожалуйста!
Её кровь вскипела от гнева на девочек-волшебниц, настолько слабовольных, что они мгновенно обратились к краже чужой, с трудом заработанной награды — и совсем немного от возбуждения при возможности высвободить свою полную силу. С тех пор как она обрела эту силу, она мечтала о победе над могущественным врагом.
Ангелы-близнецы захлопали крыльями длиной с тело и закружили сверху. Казалось, они искали подходящий момент для удара. Они определенно нападут, как только она попытается встать. Ла Пюсель медленно пошевелила левой рукой, затем остановилась. Что-то едва заметно вибрировало.
Снизу!
Как раз когда кружащие ангелы рванули к Ла Пюсель, под ней разверзлась дыра шириной в три фута. Если бы она не подпрыгнула, отверстие поглотило бы её, но если бы она подпрыгнула, ангелы атаковали бы её, пока она не могла свободно двигаться в воздухе. Оба варианта вели её к худшему сценарию — поэтому она не выбрала ни одного. Мгновенно среагировав, она вонзила меч себе под ноги и запрыгнула на него. Ширина, длина и толщина — всё выросло в пять раз от первоначального размера, пока меч не смог удержать Ла Пюсель и не дать ей упасть в яму.
В этом заключалась магия Ла Пюсель: изменять размер своего меча по желанию. Она могла выбрать идеальную длину для любого момента. Она слышала царапанье изнутри ямы, но зачарованный меч невозможно было поцарапать.
Нерешительность мелькнула на лицах ангелов. Они попытались остановить снижение, но вместо этого потеряли равновесие в воздухе. Заметив это, Ла Пюсель спрыгнула со своего меча и размахнулась ножнами на одного из ангелов.
Ангел попыталась уклониться, но была удивлена, когда не смогла. Она думала, что находится достаточно далеко, но не учла, что ножны тоже стали гигантскими. Меч был не единственной вещью, которая могла расширяться — ножны, покрывающие его, тоже были на это способны. Плоская сторона достигла цели, швырнув ангела на землю. Ла Пюсель приземлилась и рванула к яме, уменьшив меч до чуть менее двух футов. Когда крышка с ямы исчезла, кто-то появился изнутри.
— Эй, какого черта...
Тама высунула голову из земли, чувствуя, что что-то не так, и Ла Пюсель атаковала без пощады. Уверенный удар ногой в висок отправил Таму обратно в яму с приглушенным стоном. Их строй был нарушен, Ла Пюсель подобрала меч и повернулась к последнему врагу.
— Что вам нужно?
Она повторила вопрос, который задала, когда они впервые напали, но ангел исчезла. Всё, что она видела, — это одинокую ворону, склонившую голову набок, глядя на неё. Ла Пюсель оглянулась на ангела, которого сбила с ног, но там тоже никого не было — только резиновый мяч. Прежде чем она успела понять, что происходит, ворона взлетела, подхватила мяч и полетела к стальной башне. Их формы растягивались, изгибались, трансформировались и меняли цвет, пока они не перестали быть вороной и мячом, а снова стали двумя ангелами.
Трансформация? Это их магия?
— Этого отвлечения было достаточно, да, сестрёнка?
— Ага! Без проблем!
Отвлечения?
Ла Пюсель посмотрела на вершину стальной башни. Она могла видеть один, два, три силуэта — явно Белоснежка была там не одна. Её кипящая кровь остыла в одно мгновение.
— Проклятье!
Она громко выругалась — что не подобало галантному рыцарю — и побежала вверх по башне за двумя ангелами.

Тем временем для Рулер и Свим Свим план шел идеально. Они взобрались на стальную башню и напали на стоящую там девочку-волшебницу — ту самую, в белой школьной форме, любимицу интернет-новостных сайтов. Без сомнения, это была Белоснежка. Её лицо исказилось от испуга, когда она переводила взгляд с Рулер на Свим Свим.
— Ч-что? — спросила она дрожащим голосом. Она выглядела и звучала скорее как гражданская, чем как боец, скорее жертва, чем преступник. Явно у неё не было намерения сражаться.
Дура, ты всё ещё не понимаешь, зачем я здесь? Или ты просто не хочешь драться, даже зная, чего я хочу? В любом случае, ты дура, — ядовито подумала про себя Рулер. Она подняла свой посох — свой королевский скипетр — направила его на Белоснежку и издала свой магический указ.
— Именем Рулер, я приказываю тебе, Белоснежка: не двигаться.
Белоснежка застыла, готовясь бежать, её лицо всё ещё было напряжено от страха. Свим Свим достала телефон, направила его на Белоснежку и начала передачу конфет.
Это была магия Рулер — способность заставлять других подчиняться её указам.
У её силы было несколько правил. Она должна была направить на них скипетр и принять позу. Она должна была удерживать позу, чтобы указ оставался в силе. Она должна была сказать: «Именем Рулер». Она не могла находиться дальше пятнадцати футов (4,5 метра) от человека. И под её командованием могло быть максимум четыре человека. Однако такая способность была достаточно мощной, чтобы требовать таких ограничений. Как только она издавала указ, это был шах и мат.
Ангелы Пики, Тама и Свим Свим не знали, что у неё есть ограничения. Она просто объяснила, что её магия позволяет ей отдавать приказы другим. Она не была настолько глупа, чтобы рассказывать подчиненным о своих слабостях. Было гораздо удобнее, чтобы они считали её всемогущим лидером.
Указ «отдай мне свои конфеты» был бы менее сложным, чем «не двигайся», но он не предотвращал проблему немедленной контратаки после передачи конфет, поэтому она ставила безопасность на первое место. Рулер была умной, а умные люди осторожны.
— Свим Свим, ты закончила?
— Почти.
— Честное слово. Эта поза утомляет, знаешь ли.
— Ещё немного, и я буду...
Свим Свим оборвала фразу. Рулер посмотрела туда, куда она смотрела, и внизу увидела, как два ангела несутся к башне. За ними она видела рыцаря, мчащегося по гравию и оставляющего за собой облако пыли.
— Этот тупой, идиотский мусор... Они даже отвлечь не смогли?
— Я почти закончила.
— Заткнись, дура!

Белоснежка была под атакой. Образы её, плачущей и испуганной — и, наконец, человека Коюки Химэкавы — всплыли в голове Ла Пюсель. Она чувствовала себя так, словно её сердце разрывают надвое, но, по крайней мере, кровь, которая яростно стучала в голове, теперь циркулировала по телу.
Для Ла Пюсель — Соты Кишибе — девочка-волшебница была героиней, которая сражается. У него не было проблем со старомодными волшебницами, решающими проблемы по соседству, но для него они были воинами, которые смело стояли перед лицом гигантских врагов и никогда не сдавались, защищая то, что им дорого.
На вершине стальной башни Белоснежка нуждалась в спасении. Однако если Ла Пюсель просто побежит прямо вверх, летающий дуэт наверняка нападет на неё. Если бы Ангелы Пики полностью потеряли волю к борьбе, это было бы одно, но судя по выражению их лиц, когда они время от времени оглядывались, они не то чтобы бежали в страхе. Её бы заставили вступить в бой двое на одного в воздухе, если бы они атаковали, пока она взбирается на стальную башню без устойчивой опоры. Даже если она победит, это только поможет их цели потянуть время. У противников было численное преимущество и преимущество местности — бой, вероятно, не закончился бы быстро. Несмотря на всё возбуждение, которое она чувствовала от возможности наконец высвободить свою полную силу, она остро осознавала свои пределы. Я действительно прирожденный воин, — позлорадствовала она, но вскоре одернула себя. У неё было не так много вариантов спасти Белоснежку.
За те несколько секунд до того, как она достигла башни, Ла Пюсель понаблюдала, подумала, нашла решение и привела его в исполнение — она бросилась на башню со всем, что у неё было, и ударила плечом в одну из опор со всей своей инерцией, весом и силой.

Снизу тряска башни казалась сильной, но наверху всё было гораздо хуже. Линии электропередач лопались и хлестали в воздухе. Казалось, они почти могут коснуться земли, такой сильной была дрожь. Рулер, позирующая со своим скипетром, и Белоснежка, которой было запрещено двигаться, потеряли равновесие и были сброшены с вершины. Свим Свим, также падающая с башни, схватила Рулер за руку и подбросила её высоко в воздух, где её поймали ангелы-близнецы.
Тем временем Ла Пюсель помчалась перехватывать смертельное падение Белоснежки. Она поймала её, и они двое прокувыркались около тридцати футов (9 метров), прежде чем наконец остановиться в кустах.
Рулер гневно смотрела на Белоснежку и Ла Пюсель, болтаясь на руках между Ангелами Пики. Они спасли её от падения, но поза была едва ли элегантной и только бесила её. Свим Свим, с другой стороны, было некому спасать, и она должна была удариться о землю. К счастью, её магия позволяла ей свести на нет урон. Как только они все перегруппируются, их будет четверо против двоих. Пока Рулер думала об этом, она кое-что вспомнила.
— Где Тама?
— Ла Пюсель пнула её, и на этом всё.
— Не знаю, жива она или мертва.
Это был тот самый рыцарь, которому удалось пошатнуть гигантскую стальную башню, почти опрокинув её или даже сломав. Было нетрудно представить, что один удар выведет Таму из строя. Так что, учитывая тот факт, что Тама и Ангелы Пики вчистую проиграли втроем против одной...
— Ладно, отступаем.
— А?
— Серьезно?
— Это стратегическое отступление! Прекратите болтать и кругом марш направо!
Пока Белоснежка и Ла Пюсель поднимались, ангелы совершили побег с резким поворотом направо, оставив пару позади.
В конечном счете, казавшееся трусливым стратегическое отступление оказалось правильным. Тама добралась до Окецудзи самостоятельно. Её воспоминания немного перепутались, но, с другой стороны, её мозги обычно были перепутаны, так что Рулер сочла это не проблемой. Свим Свим не просто вернулась, а вернулась с победой, выполнив свою задачу — она преуспела в краже магических конфет Белоснежки и вернулась домой со стилем. Её запасы магических конфет, ранее составлявшие 826 штук, подскочили до 2914 штук после операции. Она забрала 2088 штук, что было больше, чем у кого-либо в их группе, включая Рулер, в два раза.
— Она собрала 2000 штук в одиночку?
— Как вообще можно получить так много?
— Так буржуазно.
— Это современная революция!
— Сестрёнка, ты такая маги-крутая.
— Э-э-э, и что мы делаем с конфетами?
— Мы стащили 2088.
— Разделить на пять, это 417, остаток три. Неровно.
— Юна-Минаэль, ты так хороша в математике!
— Нет, остатка нет.
Их математика была верна, но они использовали неверное уравнение, поэтому Рулер поправила их.
— 826 от 2914 дает 2088. Пока что вы правы.
— Остальное неправильно?
— Как?
— С чего вы взяли, что мы делим поровну? 2088 разделить на два — это 1044, которые идут мне, лидеру. Другую половину мы снова делим на два, это 522. Это доля Свим Свим. 522 разделить на три — это 174. Юнаэль, Минаэль, Тама, это ваша доля. Видите? Идеально.
В ветхом храме воцарилась тишина. Приглушенное безмолвие, которое должно было быть нормальным для заброшенного храма, было жутким. Рулер немедленно нарушила тишину, которую сама же и создала.
— Кто-то хочет что-то сказать? — Она сверкнула глазами. — У нас есть вы, никчемные идиотки, которые даже не смогли выполнить данную вам работу, полезная идиотка, которой действительно удалось выполнить свою задачу, и я, лидер — создатель плана и исполнитель его самой важной роли. Так с чего вы взяли, что мы получим равные награды? Вы тупые? О, да, так и есть. Я знала это. Вы бестолковые, неспособные и не можете задержать даже одного человека втроем против одного. Вы почти запороли весь план! Но по доброте душевной я забуду об этом.
Рулер указала на каждую из них по очереди и нахмурилась. Ангелы-близнецы отвернулись, уши Тамы поникли, а Свим Свим просто слушала, стоя на коленях с идеальной осанкой. Рулер фыркнула и вонзила свой скипетр в землю храма.
— Знайте свое место, идиотки. Просто будьте благодарны, что вас не наказали.
ЧАТ №2
Фав: Итак, пришло время для нашего еженедельного чата~
Фав: но, кажется, сегодня нам не хватает нескольких человек, пон
Фав: Надеюсь, они не думают, что могут просто проверить логи позже, пон
Фав: Да и здесь, похоже, никто особо не разговаривает
Фав: так что давайте попробуем сделать это немного ярче и веселее, пон
Фав: Ведь в этом вся суть девочек-волшебниц, пон
Фав: А теперь вернемся к теме
Фав: Давайте поговорим о чем-нибудь более радостном, пон
Фав: Новая девочка присоединится к нам на этой неделе~ Хлоп-хлоп~
Фав: Эм... Кажется, её здесь нет
Фав: Наверное, она просто стесняется, пон
Фав: И всё же, пожалуйста, постарайтесь присутствовать на следующей неделе, хорошо?
Фав: Обещайте Фаву, пон
Фав: Далее, то, что вас всех больше всего интересует...
Фав: Время объявить, у кого меньше всего конфет на этой неделе, пон
Фав: На этой неделе это была...
Фав: Рулер
Фав: Хм, очень жаль, пон
Фав: Похоже, ты очень старалась, но совсем немного проиграла, пон
Фав: Эй, эй. Говорите что хотите, но Фав тоже в затруднительном положении, пон
Фав: О, и на этой неделе больше всех заработала Белоснежка, пон
Фав: Поздравляю с двумя неделями подряд!
Фав: Все, собирайте много конфет и стремитесь к вершине, пон
Фав: Ну, увидимся здесь на следующей неделе, пон
Фав: Пока-пока!
Чат закончился — присутствовали только Тама, Свим Свим, Ангелы Пики, Рулер, Кранберри и Фав. Вероятно, все были настороже и считали остальных своими врагами.
— Блин, это сработало идеально!
— Так маги-круто, да?
Угасающий свет озарял территорию ветхого храма Окецудзи в Нисимондзене. Ангелы Пики даже не пытались скрыть своего ликования, давая друг другу «пять», хлопая в ладоши и обнимаясь. Они не обращали внимания на Таму и Свим Свим — выражение лица первой было скорбным, в то время как вторая не выказывала никаких эмоций. Это вызвало еще большую реакцию у ангелов.
— Противная девчонка исчезла!
— Мисс «Я-лучше-вас»!
— Мисс «Я-не-поделюсь-конфетами»!
— Мисс «Вы-всего-лишь-идиотки-и-кретинки»!
— Серьезно, какая мерзкая девчонка.
Для Ангелов Пики Рулер была просто ужасной. Она была надменной, жадной, и каждый раз, когда она открывала рот, то лишь затем, чтобы оскорбить или унизить. Знала ли она, как Минаэль и Юнаэль говорили о ней за спиной?
В глазах Тамы Рулер была пугающим человеком. Её причины были те же, что и у ангелов-близнецов.
Но Свим Свим знала — для них троих, на том или ином уровне, Рулер была помехой. Настолько, что они легко согласились избавиться от неё.
— Итак, что нам с этим делать?
— Отнести в горы и закопать?
— Это должно быть легко с твоей магией, Тама.
— Ты можешь сварганить яму в два счета.
Минаэль, Юнаэль и Свим Свим обсуждали тело совершенно обычной молодой женщины, которой было под тридцать. На ней был кардиган поверх пижамы и сандалии на ногах.
— А нам обязательно так заморачиваться?
— О, верно подмечено.
— Давайте просто бросим её где-нибудь посреди ночи. Кто-нибудь найдет её утром.
— Ага, давай так и сделаем.
Рулер кричала «Почему?! Как?!» до самого последнего вздоха. Даже лежа на земле как обычный человек, её руки были вытянуты, словно она отчаянно пыталась за что-то ухватиться.
Свим Свим встала и подошла к Таме, которая сидела, обхватив колени, закрыв уши руками и дрожа. Наклонившись до уровня её глаз, она успокоила её, погладив по голове. На глазах Тамы выступили слезы. Свим Свим расслабила лицо, слегка приподняла уголок рта и просто сказала:
— Всё хорошо.
Она снова погладила девушку по голове.
— Я позабочусь о теле, — заявила она, поднимая его и перекидывая через плечо.
— Тебе не обязательно это делать, Свим.
— Ага, да. Ты наш новый лидер.
— Мы распускаемся. Вы все вольны делать, что вам угодно.
Позади неё Ангелы Пики всё ещё пытались спорить, но Свим Свим проигнорировала их и толкнула двери храма. Как всегда, они громко скрипнули. Она вспомнила, как Рулер, когда была жива, велела им смазать их маслом.
Свим Свим нырнула в переулок Нисимондзена. Луны не было. По сравнению с другими районами, в Нисимондзене почти не было уличных фонарей, жаловались некоторые жители. Но местное правительство так и не отреагировало на жалобы, поэтому в переулке было темно. Она не чувствовала, чтобы кто-то преследовал её. Рулер всегда говорила: «Вы все вольны делать, что вам угодно», когда ей надоедали они, но ангелы и Тама, похоже, послушались.
Она боготворила Рулер. Когда она внезапно стала девочкой-волшебницей и понятия не имела, что делать, именно Рулер пришла и научила её. Она напоминала ей принцесс из её снов, и Свим Свим преданно выполняла её наставления.
«Твой лидер должен быть объектом твоей привязанности. Организация наиболее эффективна, когда все пытаются подражать ей».
И Свим Свим подчинилась. Её наставница была принцессой, а принцессы всегда правы. Она была сильной, умной, прекрасной и переполненной лидерскими качествами. Свим Свим пыталась быть похожей на неё, но сама Рулер была самым большим препятствием на пути к этой цели. Две правительницы означали, что ни одна из них не была по-настоящему главной, потому что правитель стоит превыше всего. Свим Свим обожала и почитала Рулер, но для того, чтобы сделать последний шаг, её лидер должен был умереть. В ту ночь, когда она осознала это, Свим Свим вырвало всем, что она съела за день, и у неё началась лихорадка. Она пропустила два дня в школе. Но это должно было быть сделано. Свим Свим больше всего на свете хотела быть похожей на Рулер.
Но магия Рулер была мощной. Свим Свим пришлось бы потрудиться, чтобы убрать её. Она знала, что Ангелы Пики и Тама недовольны Рулер, но даже с их помощью ей всё равно пришлось бы иметь дело с приказами лидера. Она решила ждать подходящей возможности.
Вскоре этот шанс представился: заговор с целью украсть магические конфеты Белоснежки. Из почти 50 000 конфет Белоснежки она забрала 37 000, схватила ошеломленную Таму под стальной башней, насильно всучила ей 35 000 и доложила Рулер, что там было всего 2 000 штук. Те 35 000 штук, что она отдала Таме, она разделила поровну между всеми девочками-волшебницами, кроме Рулер, Белоснежки и Ла Пюсель. Кто-то отнесся с подозрением, кто-то насторожился, кто-то был откровенно враждебен, а кто-то стрелял, прежде чем задавать вопросы. Никто не приветствовал их, хотя они пришли поделиться конфетами, но никто и не отказался.
Она использовала Фава, чтобы связаться с остальными. Его связь со всеми позволяла ему контактировать с любой девочкой-волшебницей, даже если те пытались скрыть свое местоположение. Фав был немногословен и, как правило, плохо объяснял, но старался помочь, чем мог, когда его просили. Этому Свим Свим тоже научилась у Рулер.
Разделив 35 000 штук на одиннадцать человек, они получили по 3 180 штук каждая. Она оставила Белоснежке более 10 000 штук, что означало, что если та поделится поровну с Ла Пюсель, у каждой будет по 5 000. И так Рулер, убежденная, что её 1 044 конфеты означают, что её никак не могут выгнать, в итоге оказалась с наименьшим количеством конфет.
Ангелы Пики с энтузиазмом согласились на план, и Тама, хотя явно чувствовала себя немного виноватой, тоже согласилась. Они приняли Свим Свим как своего лидера.
Ей удалось убрать Рулер, не дав ей шанса использовать свою магию или даже понять, что её предали.
Она положила тело в конце главной улицы. Его было легко нести даже тому, кто не обладал магической силой, и оно уже давно остыло.
— Прощайте, и спасибо вам за всё.
Свим Свим низко поклонилась, повернулась спиной к трупу Рулер и исчезла в темноте переулка. Рулер ушла, но оставила после себя много учений. Что бы ни готовило будущее, она останется верна им. Смахнув слезу кончиком пальца, Свим Свим убежала во мрак.