«Коусака-сан…!? Ох… теперь всё ещё запутаннее…»
Увидев Юри, Сакима-сенсей буквально схватилась за голову и сжалась до жалости.
Кстати, в потоке жалоб Кагамия-сан упоминала «председателя».
Это же председатель студсовета — то есть Юри?
Почему опять Юри… нет, не может быть.
«Юри-сан… зачем вы здесь…»
«Нечестно обсуждать вопрос без одной из сторон».
«Но…»
«Я же просила не вмешиваться лишнего, это наше с ней дело. Вы проигнорировали мою просьбу и по собственному решению устроили всё это — значит, я имею полное право вмешаться».
«…Да…»
Ещё минуту назад Кагамия-сан была неостановима, а перед Юри вдруг стала тише воды.
Холодное лицо и ледяная аура Юри заставляют замолкать даже ядовитую болтушку-о-дзёсама.
Даже учительница не справлялась… какая же у Юри сила…
Но важнее другое.
Юри сказала «одна из сторон».
Она знала о слухах про сталкера и понимает, что сама в них замешана.
Из слов Кагамия-сан ясно: жертва — Юри.
Меня вызвали одну, чтобы не сталкивать «преступника» и «жертву».
Логично: при разборе конфликта между ученицами лучше говорить по отдельности.
(Хотя я, конечно, не преступник.)
…Кажется, я начала понимать всю картину этой нелепой «сталкерской» истории.
Клянусь богом, я никого не преследовала.
Но если подумать — сердце всё-таки ёкнуло.
Со стороны мои действия могли выглядеть подозрительно.
Юри бросила на меня многозначительный взгляд, будто всё уже поняла, и села рядом с Кагамия-сан.
Все трое — разные эмоции на лице, и только Юри сохраняет спокойствие, беря ситуацию в свои руки.
«Прошу прощения, Сакима-сенсей, что вломилась без спроса. Но если оставить их наедине, факты будут сильно искажены, поэтому позвольте мне присутствовать».
«Но… с таким составом будет сложно разговаривать…»
Сенсей явно считает Юри жертвой и осторожно косится на меня.
«Ничего страшного».
Юри отрезала так, будто ей всё равно.
…Что вообще происходит?
Если Юри пришла, хотя её не звали, значит, она знала о нашей встрече.
И, судя по всему, знает, почему меня обвиняют в сталкерстве…
Вопрос: с какой стороны она сейчас выступит?
«Для начала пусть Сакима-сенсей ещё раз расскажет, в чём дело. …Судя по её виду, она сама не до конца понимает ситуацию».
Юри, сидящая напротив по диагонали, бросила на меня лёгкий взгляд.
Неожиданная поддержка в этом хаосе — радоваться или нет?
Меня и так достало, что меня поливают грязью без права ответить, так что человек, который может держать ситуацию под контролем, — просто спасение.
Сенсей, похоже, тоже выдохнула: теперь главная — Юри.
Она устало кивнула и начала:
«…Слухи о том, что кто-то преследует учениц, ходят с прошлого месяца. И, возможно, это кто-то из нашей академии. Кагамия-сан, которой пожаловались, провела тайное расследование… и в результате главным подозреваемым стала Нисики-сан».
«Подозреваемым»… пожалуйста, не надо так, будто я правда виновата.
Я не сталкер. Даже если со стороны выглядело странно — никаких грязных мыслей у меня не было.
«Кагамия-сан несколько раз видела, как Нисики-сан следует за Коусака-сан. Коусака-сан ведь приходит раньше всех, верно? А Нисики-сан появляется в то же время. И после уроков тоже… будто следит».
Короче: я хожу в школу и домой вместе с Юри как её телохранительница — и кто-то это принял за сталкерство.
Я держала дистанцию (чтобы не нарушать правило «не прикасаться»), и эта «идеальная дистанция для слежки» сыграла против меня.
По-моему, верить в такое — уже само по себе ненормально.
Ученик преследует ученика? Серьёзно?
Могли же подумать: «просто совпали время и маршрут», «они знакомы», «идут друг за другом, потому что друзья» — нет, сразу самое плохое.
«Раньше Нисики-сан постоянно опаздывала, прогуливала, на уроках не училась, учителя о ней плохо отзывались, от неё веяло опасностью… но я уверена: она никогда не сделает ничего, что другим неприятно».
«Это вообще не защита».
90 % критики, да?
Хоть и пытается смягчить обвинение в сталкерстве, но про моё тёмное прошлое — без пощады.
«Коусака-сан, ты ведь слышала от Кагамия-сан, что тебя, возможно, преследуют? Но попросила не копать глубже.
Кагамия-сан это не устроило, она решила сама разобраться с Нисики-сан, и я, как куратор студсовета и человек, который лучше всех знает, как с Нисики-сан обращаться, стала посредником».
…Всё ясно. Теперь понятен весь расклад.
Итог: я вляпалась в невероятно геморройную ситуацию.
Я просто нормально делала свою работу — сопровождала и охраняла Юри.
Не думала, что кто-то будет смотреть на меня как на подозрительную личность.
«Лично я не верю, что Нисики-сан способна на сталкерство…
Так что ещё раз спрошу прямо: Нисики-сан, ты преследуешь Коусака-сан?»
«Нет».
«У тебя есть какие-то грязные намерения?»
«Никаких».
«Вот видите. Нисики-сан точно не сталкер».
«Сакима-сенсей?»
Кагамия-сан напряглась, на лице — гневная улыбка.
Она ни за что не хочет признать, что я невиновна. Так сильно хочет сделать из меня злодейку?
Я что, ей дорогу перешла…?
«Я же сказала: никакого снисхождения».
«Но… Нисики-сан же ясно всё отрицает…»
«А как тогда объяснить её крайне подозрительное поведение? Если человек упорно следует за кем-то — это и есть сталкер. Все преступники говорят «я не виноват». Разве Юри-сан на самом деле не считает это неприятным?»
«Кагамия-сан».
Юри спокойно произнесла её имя — и та тут же замолчала, будто прикусила язык.
…Неужели она не может Юри перечить?
«Да, со стороны это могло выглядеть именно так. Но она не преследовала меня, и я не считаю себя жертвой».
«Вот-вот. Полная невиновность».
«…Если и есть к чему придраться, то только к тому, что кто-то слишком упрямо держался за свои принципы, из-за чего и возникло это недоразумение».
…Э? Кто это «кто-то»…? Юри-сан, это уже перебор.
«Упрямо — это про что?»
«…Я же говорила, что мне некомфортно, когда кто-то идёт сзади. А ты всё равно продолжаешь».
«Эта дистанция самая безопасная со всех сторон! Ты сама сказала «делай как хочешь»».
«Я уступила, потому что ты всё равно не слушаешь. Вообще, мы же вместе идём в школу и домой — почему обязательно друг за другом? По-человечески странно».
«Мне ваши человеческие нормы не указ! Я и так не по своей воле сзади иду. Если так бесит — давай держаться за руки и идти как влюблённая парочка, чтобы никто не заподозрил!»
«Почему сразу крайности? Просто иди рядом, и всё. Ты слишком осторожная».
«Ещё бы не осторожной! Я строго соблюдаю твои дурацкие правила — меня за это похвалить надо!»
«Э-э… а вы двое когда успели так сблизиться…?»
Мы с Юри одновременно заткнулись от робкого вопроса Сакима-сенсей.
…Блин. Не время спорить, кто где идёт.
В пылу спора мы ляпнули лишнего… надеюсь, не слишком.
И вообще, можно ли посторонним знать, что между нами не просто «одноклассницы»?
«Т-так… вы зовёте друг друга по именам…?»
И тут соседка Юри — Кагамия-сан — получила критический урон.
Она закрыла рот руками, лицо — будто конец света наступил, всё тело дрожит.
Куда делась вся её боевая мощь…
«…Не признаю. Я категорически не признаю. Я и раньше замечала намёки на вашу близость, но чтобы прямо на моих глазах… Я, её ближайшая помощница, до сих пор зовусь по фамилии, а эта…»
Она что-то бормотала как заклинание, потом резко повернулась к Юри и твёрдо заявила:
«Юри-сан, давайте расставим все точки над i.
Какого рода отношения у вас с этой варваркой?»
Оставить комментарий