Только когда капли, скатившиеся по щекам, упали на стол, я поняла, что плачу.
Словно плотина прорвалась — крупные слёзы полились неудержимым потоком.
Я отчаянно вытирала глаза, но они всё равно не останавливались.
«…Простите… почему так…»
«Ничего страшного».
Не заметила, как Кёка-сан уже оказалась рядом и начала гладить меня по спине.
Словно мать успокаивает маленького ребёнка. Эта теплота только сильнее развязывала слёзы.
…Ну всё, если так ласково — зареву как дитя.
Хорошо, что в кафе почти никого. Кажется, я впервые плачу перед кем-то, кроме семьи.
Я всегда считала это нормальным — бедная семья, утопающая в долгах, никогда не узнает роскоши.
Поэтому я терпела, когда чего-то хотелось, и даже когда болела — не ходила к врачу.
В начальной школе стояла в сторонке, слушая, как все хвастаются подарками от Санты.
В средней — отказывалась от приглашений одноклассников, и постепенно друзья исчезли.
Я думала, что смирилась с тем, что это неизбежно.
Когда же я начала ощущать лёгкую обиду на свою иную судьбу?
Подавляя в себе мысль «ничего не поделаешь, мы бедные», я всё равно невольно смотрела с завистью на тех, кто жил в другом мире.
«…На самом деле я совсем не хочу уходить… но…»
Голос, который я прятала в глубине сердца, вырвался наружу.
Если бы можно было — я бы осталась.
Хотела бы после уроков гулять с друзьями, ходить в клубы, прилично учиться — жить обычной жизнью старшеклассницы.
Я мечтала о «нормальности», которой у меня никогда не будет.
Но не могу. Своими силами я уже не вижу другого выхода, кроме ухода.
Отряхнув всё ещё текущие слёзы, я прикусила губу.
«…Извините. Показала некрасивую себя…»
Подняла лицо, чтобы сказать, что уже в порядке, но слова оборвались.
Она мягко притянула меня к себе и начала гладить по голове.
От неожиданности я просто замерла.
«Всё будет хорошо. Если ты этого хочешь».
На каком основании… — хотела спросить я, но она приблизила губы к моему уху.
«Давай ещё раз сходим пить чай. В тот раз я приготовлю тебе небольшой подарок. Такой, который точно даст надежду… Поэтому пока не сдавайся».
В её голосе чувствовалась искренняя мольба.
Почему Кёка-сан так добра ко мне?
Мы знакомы меньше года, общаемся в кафе всего несколько минут за раз — отношения поверхностные.
Но её желание меня утешить дошло до самого сердца.
«…Да».
Я снова укрепилась в решении уйти.
Кивнув, я в душе уже всё бросила и отдалась её объятиям.
Я не верила её словам. Проблема с деньгами — не та вещь, которую легко решить чужому человеку.
Я думала, это просто слова поддержки.
Но я ещё не знала, что обещанный подарок действительно станет спасением от отчисления.
◇
Третий триместр первого года старшей школы.
До весенних каникул осталось несколько дней — почти все ученицы были на взлёте.
Даже в элитной женской академии не все ведут себя утончённо: перед длинными каникулами любой радуется.
Разговоры о том, чем заняться и куда поехать, слышались всё чаще.
Для меня, само собой, это неактуально.
После второго урока на перемене я собирала вещи.
Сегодня подработка с обеда, но мне просто захотелось сбежать отсюда.
Не выдержала радостного гомона о каникулах, которых у меня не будет.
Засунула в рюкзак совершенно чистые учебники и встала.
Хотя ещё утро, никто меня не останавливал.
Привыкли к моим постоянным ранним уходам. Или просто не хотят связываться с проблемной.
В любом случае — спасибо, что обращаются со мной как с воздухом.
Когда я только начала уходить пораньше ради подработок, на меня косились, а некоторые открыто сторонились, считая хулиганкой.
Не то чтобы они сильно ошибались.
Выйдя из класса, я пошла по коридору.
Широкий, как шоссе, проход — идешь посередине, и никто не подходит. Приятно.
…Они сами обходят стороной, я никого не пугаю, честно.
Территория академии огромная, до ворот от класса прилично идти.
Такой просторный коридор — было бы круто ездить на велосипеде внутри здания.
Пока я так легкомысленно думала, меня окликнул самый нежеланный сейчас человек.
«А, Нисики-сан!»
«…………чёрт»
«Слышала я сейчас!»
Сакума-сенсей. Кареватые волосы колышутся, она быстро (но не бегом — правила всё-таки соблюдает) идёт ко мне.
Мой тихий вздох услышали… Может, на лице всё было написано?
«Что надо?»
«Не «что надо»! Ещё утро!»
«Почему ты уже уходишь?» — вот что она хотела спросить.
Упорная женщина.
Я вечно опаздываю или ухожу пораньше, а она каждый раз отчитывает. Ну, она же учитель.
Но мой хронический ранний уход давно неизлечим. Пора бы уже сдаться.
«Да, утро, поэтому и ухожу домой. Спасибо за всё, до свидания».
«Стой-стой! Почему сразу прощаешься, будто навсегда?»
Я развернулась, чтобы уйти, но она вцепилась в подол моего блейзера.
«Потому что ухожу».
«Не в этом дело! У тебя тон, будто мы больше не увидимся…»
«Ага… Для меня третий триместр сегодня заканчивается».
«Не смей сама решать, когда год заканчивается!»
Она ошарашенно нахмурилась и надула щёки.
Обычный наш ритуал: я придумываю отговорку, она злится.
И этот немного странный будний день, возможно, сегодня последний.
«Решила, что это будет последний раз… когда я прихожу в академию».
«Э…?»
Только что гневно поднятые брови опустились в грусти. Эмоции скачут…
Жаль сенсея, которая так обо мне заботилась, но я уже всё решила.
Проблему с деньгами решить невозможно. Не смогу платить — не смогу учиться.
Даже если мама не даст согласия, при неуплате меня всё равно отчислят. В худшем — выгонят совсем. Мне уже всё равно.
Хотелось бы уйти по-хорошему, но…
Больше нет причин здесь оставаться, поэтому лучше поскорее сосредоточиться на подработках.
«…Передумала насчёт отчисления?»
Она заглянула мне в лицо с тревогой. Я, уже всё для себя решив, улыбнулась во весь рот.
«Да, окончательно решила. Больше я сюда не приду».
«…Нисики-сан…»
«Спасибо за всё это время».
На этот раз я действительно вырвалась и быстро ушла.
Сенсей больше не окликала.
— Так и надо. Я просто возвращаюсь туда, где мне место. Я с самого начала не подходила этой академии.
Значит, мой выбор правильный.
Оставить комментарий