Когда мы с Юри вошли в комнату студсовета, Кагамия-сан уже сидела на диване в полной тишине, словно строгая учительница перед разносом.
Хотя мы просто пришли доложить результаты тестов, атмосфера была как в кабинете завуча: напряжённо до дрожи.
Глаза Кагамия-сан смотрели на меня ещё более убийственно, чем обычно.
Неужели она что-то почувствовала? У неё нюх как у собаки…
«…Нисики Каната. Что вы сделали с председателем?»
Она даже это просекла…
Жаль, но я сама хотела бы знать. Что же я такого натворила?
Я просто честно сказала, что думаю, а она внезапно стала отстранённой.
С того момента даже не смотрит на меня.
Пока я мялась, Юри первой села на диван.
Не рядом с Кагамия-сан, как обычно, а по диагонали, напротив.
Значит, мне… прямо перед Кагамия-сан и рядом с Юри?
Самое неловкое место на свете. Кагамия-сан смотрит так, будто я ей всю жизнь испортила.
Почему опять я рядом…
То есть она не избегает меня? А, точно: если сидеть напротив, придётся смотреть друг другу в лицо.
Неужели даже смотреть не хочет…? Хотя, может, я накручиваю.
Просто ей сейчас так удобнее.
«— Ну что, результат есть?»
«А… да».
Она явно умирает от желания спросить про странности Юри, но всё же перешла к делу — спасибо.
Я положила листок на стол.
Кагамия-сан нахмурилась и заглянула в него.
Прочитала каждую строчку, двигая только глазами.
Смотрела так, будто ищет подделку.
Наконец остановилась на одной цифре и…
«Ха-а-а-а…»
Выдохнула так глубоко и тяжело, будто выплёвывала всю накопленную обиду.
Плечи поникли, лицо — сплошное разочарование.
Для неё, мечтавшей о моём отчислении, это был удар ниже пояса.
Она явно не верила, что я попаду в тройку. Это было написано у неё на лбу огромными буквами.
«Вы меня просто бесите до чёртиков. Получили желаемое — могли бы хоть немного порадоваться? Явиться с таким кислым лицом и тыкать мне результатами — какая низость».
«Я вроде как рада».
«Ни капли не верится».
Когда Кагамия-сан наезжает, я чувствую вину, даже если ничего плохого не сделала.
«Или, может, у вас есть какой-то тёмный секрет, из-за которого вы не можете искренне радоваться?»
Острая, как всегда…
Она, наверное, хочет сказать: «Победила — веди себя соответственно».
Но если я начну открыто ликовать, она взорвётся ещё сильнее.
В любом случае, результат не тот, что она хотела, — значит, я получу по полной.
Я хотела сказать «ничего тёмного», но украдкой глянула на Юри.
Обычное бесстрастное лицо.
…Стоп, когда атмосфера вернулась в норму?
Это я одна накручивалась?
Если Юри ведёт себя как обычно, а я буду странно робеть — это будет выглядеть глупо.
«Классно сдать — это круто~»
«Уберите эту фальшивую улыбку, противно».
Вот видишь. Как всегда — яд без смягчителей.
Но сегодня я готова стерпеть любые оскорбления.
Факт остаётся фактом: я третья на промежуточных.
Любые её слова звучат как оправдания проигравшего.
«…Кагамия-сан. Ты ведь сказала “слова не воробей”?»
Юри спокойно напомнила, пока я отмахивалась от злобного взгляда Кагамия-сан.
«…………»
Та мгновенно замолчала, как ребёнок, которого отругали родители.
Видно, как внутри неё идёт борьба.
Сама дала слово — не отыграешь. Но и признать мою победу не хочет.
Страдает от этого противоречия на лице написано.
Немного погрызла губу, выдохнула, достала из кармана знакомый диктофон.
Потыкала кнопки и небрежно швырнула его на стол.
«Довольна?»
На экране — «данные удалены».
Запись, где я признавалась в драке. То самое доказательство, которое она собиралась использовать для моего отчисления.
Как и обещала, стёрла.
«…Спасибо. Постараюсь больше не создавать проблем».
«Это само собой разумеется. Проблемы создаёт уже сам факт вашего существования. Осознайте наконец, что вы — источник всех бед. Если ещё раз что-то случится — я без пощады добьюсь вашего отчисления. И вообще, я отозвала донос только из вынужденных обстоятельств, но ваши отношения с председателем я по-прежнему —»
Я думала, всё, кризис миновал…
Но вместо этого получила ещё полчаса нотаций от Кагамия-сан.
◇
«…Уф. Почему мне выговаривают, хотя я даже не на грани двойки…»
Поставьте себя на моё место: слушать в лицо, как тебя поливают грязью.
Я осталась в академии вместо отчисления — вот она и сорвала злость.
Большая часть «воспитательной беседы» — упрёки за моё прошлое поведение.
И почему-то опять досталось нашим с Юри отношениям: «Ты не достойна быть рядом с председателем» и т.д.
Даже Сакима-сenсей, мой бывший классный руководитель в период бунтарства, не читал таких бесконечных нотаций.
Чтобы меня, старшеклассницу, отчитывала ровесница, как завуч, — надеюсь, это в первый и последний раз.
Хотя по сравнению с отчислением — это ещё цветочки.
Можно просто пропускать мимо ушей.
Наконец освободившись из плена Кагамия-сан, я вышла из комнаты студсовета.
Кстати, Юри сбежала оттуда секунд через десять после начала «лекции».
И правильно. Ей-то зачем это слушать.
Проверила телефон — от Юри сообщение: «Жду во внутреннем дворе».
Долго заставила ждать, надо поторопиться.
Стараясь не бежать (в коридорах нельзя), я быстро направилась туда.
И вдруг мелькнула мысль: с каким лицом мне вообще к ней подходить?
После того случая мы ещё ни разу нормально не смотрели друг другу в глаза.
Как вести себя, чтобы не было неловко?
А если она обиделась?
А если теперь будет избегать…?
…Кто бы мог подумать, что я буду так переживать из-за чьего-то отношения ко мне.
Раньше мне было плевать, что думают и чувствуют другие.
«Что у неё на уме?», «А вдруг обижу?» — я никогда не подстраивалась под чужие эмоции.
Если из-за моих слов или действий кто-то влюблялся или ненавидел — их проблемы.
Всё-таки чужие люди.
А теперь… почему?
Я начала переживать, что думает Юри.
С тех пор как заметила, что она понемногу открывается, я хочу видеть ещё больше её выражений лица, хочу понять, как их вызвать…
В итоге, так и не решив, как себя вести, я пришла во двор.
Огляделась — Юри сидит в углу на скамейке и читает книгу.
Вспомнила: именно здесь в день церемонии открытия мы «любовались сакурой».
Теперь лепестки давно опали, а дерево покрыто зеленью.
Скоро два месяца с того дня.
Казалось бы, и долго, и коротко — но я даже не представляла, что во мне произойдут такие перемены.
Непривычно сентиментально. Я горько усмехнулась над собой.
Не похоже на меня.
Чувства к Юри точно изменились.
Что это за чувства — пока не знаю…
Но менять поведение из-за этого не обязательно.
Если останусь прежней — не доставлю ей неудобств.
«Долго ждёшь?»
Подойдя ближе, я окликнула её.
Юри подняла голову, увидела меня, тихо закрыла книгу.
«Извини, нотация затянулась дольше, чем я думала».
«…………»
Юри неловко опустила взгляд.
Что-то не так? Я наклонилась, чтобы заглянуть ей в лицо, но тут — пилик! — раздался звук сообщения.
Не у меня, а у Юри.
Она достала телефон из сумки и честно сообщила:
«…Анка просит купить продукты».
«Поняла. Тогда по дороге домой заедем в магазин».
Юри кивнула и встала.
Молча заняла место рядом со мной.
На её лице, кажется, мелькнула лёгкая тень грусти.
Оставить комментарий