Том 2 - Глава 3.1: Интерлюдия: Визит в мясную лавку. Часть 2

ТАЛИСМАНЫ ПРОДУКТОВЫХ ЛАВОК всегда вызывали у меня дискомфорт. Знаете, типа милой маленькой свинки в поварском колпаке, продающей свиные отбивные, или улыбающегося осьминога, радостно торгующего такояки.

— В смысле, они же продают самих себя в качестве еды! С чего бы им этому радоваться? Типа... трудно объяснить, но... такое чувство, будто этих животных-маскотов эксплуатируют против их воли, если вы понимаете, о чем я? Они милые и всё такое, но это кажется неправильным. Я чувствую себя как-то... виноватой? Ага. Чувствую вину за то, что поощряю это.

— Ого, Хино. Не знала, что ты на самом деле думаешь о таких вещах.

— Некоторые из нас вообще-то пользуются мозгами, знаешь ли.

Я сделала жест рукой, и Нагафуджи проследила за ним взглядом. На первый взгляд она выглядела умной, но никто никогда на самом деле не хвалил ее за интеллект. Однажды учитель написал в ее табеле: «Притворяется, что понимает, что делает». Естественно, ее родители обиделись и пришли в школу жаловаться. В то время это был небольшой скандал. Но самой Нагафуджи было плевать — она была слишком занята игрой в Mario Kart со мной все весенние каникулы.

— Не волнуйся, Хино. Я понимаю, о чем ты. Но прямо сейчас давай постараемся придумать крутой талисман!

— Ни черта ты не понимаешь!

Как обычно. Но я на самом деле просто разговаривала сама с собой, так что не ждала от нее ответа.

Когда мы вернулись из школы (не то чтобы это был мой дом, для справки), родители Нагафуджи попросили меня помочь разработать маскота для мясной лавки. Не знаю, чья это была идея, но я была рада помочь. В конце концов, если оставить эту задачу Нагафуджи, кто знает, какой безумный талисман у них получится. Очевидно, поэтому они и обратились ко мне за помощью. Я уже могла представить, как Нагафуджи пытается сделать талисманом мясной лавки морского ежа или типа того. Не говоря уже о том, что она только что зачем-то закончила рисовать чертовски хороший эскиз попугайчика.

Стол-котацу был завален бумагой для рисования и настоящей радугой цветных маркеров, почти как будто мы снова стали детьми. Тогда Нагафуджи любила рисовать стейки из рубленого мяса. С картофельным пюре, конечно.

— Есть идеи?

— Хмм... как насчет Коровы Нагафуджи-чан?

— Ну, давай посмотрим.

Стоп, что? Ты серьезно? Я же пошутила! Но она была тут как тут, выжидающе глядя на мой лист бумаги.

— Э-э-э... секунду.

Я на самом деле не продумала это, но все равно начала рисовать. Моя правая рука двигалась на автопилоте, создавая каракули лица Нагафуджи. Ну, мультяшную версию, во всяком случае.

— Мне кажется, я где-то это уже видела, — пробормотала Нагафуджи, глядя на рисунок.

У вас, люди, что, нет ни одного зеркала? Или ты пытаешься сказать, что я отстойно рисую? И вообще, разве имя «Нагафуджи-чан» не должно было послужить подсказкой?! Угх, она вечно меня бесит!

Она прикидывалась дурочкой или реально была такой тугой?

Я училась в средней школе, когда впервые поняла, что с ней что-то не так — что она функционирует на другой скорости по сравнению со всеми остальными. Она не была глупой, но она действительно не спешила ни с чем. В этом смысле она была очень похожа на Шимамуру, подругу, которую мы завели в начале этого года. На самом деле, может быть, именно поэтому мы так быстро с ней подружились. Однако, в отличие от Шимамуры, Нагафуджи не была способна считывать атмосферу или понимать намеки. Да, с ней порой бывало нелегко.

Я взглянула на свой шедевр, затем обратно на оригинал, и мне пришло в голову, что я нарисовала ее без очков. Очевидно, в моем воображении именно такой была «нормальная» Нагафуджи.

— Когда ты снова начала носить очки?

— В шестом классе. Тогда мое зрение резко упало.

Интересно, где оно приземлилось. Может, оно выскользнуло однажды ночью, пока она спала, а потом она перевернулась и раздавила его, не заметив. Или, может, она слишком сильно зевнула, и оно вытекло одной слезинкой. Такой глупый анекдот идеально подходил ее характеру.

Шестой класс звучал правдоподобно. Казалось, что я знала «Нагафуджи-Без-Очков» гораздо дольше, чем эту новую, очкастую версию. Но время от времени она снимала очки ненадолго, казалось бы, совершенно случайно. Интересно, к чему бы это.

— И какое это имеет отношение к нашей мясной лавке?

— Никакого, на самом деле... Ладно, как насчет этого?

Я схватила синий маркер и начала рисовать милую карикатуру на девочку с ярко-синими волосами, ухмыляющуюся и держащую дымящийся крокет. Все всегда пялились на нее, когда она заходила в магазин, так что это должно чего-то стоить, верно? С другой стороны, может, было бы проще нанять ее напрямую.

— Мы могли бы назвать ее Крокет-тян... Ага, звучит неплохо. Остановимся на этом.

— Воу, воу, воу! Не стоит ли сначала подумать?! И что это вообще за имя?!

— А теперь время для твоей награды.

Естественно, она меня проигнорировала, но неважно. Черт возьми, да, я хочу награду! Дай, дай! Стоп... почему это кажется таким знакомым?

— Ты же не собираешься снова целовать меня в лоб, а?

— В смысле, ты не хочешь, чтобы я это делала?

Она реально думает, что это награда? Чудачка. Типа, она думает, что поцелуй ценнее, чем вкусняшка или что-то в этом роде? Ха-ха-ха. Серьезно, ну и чудачка.

— Ну ладно. Валяй.

Я и сама, должно быть, довольно странная, раз готова принять ее предложение. Ну да ладно. Я вылезла из-под котацу и приподняла челку. Затем она подползла на четвереньках и наклонилась вперед. Одной рукой она обхватила мой подбородок; другую положила на мою руку, зажав ее между теплой кожей и холодным полом.

Затем она наклонилась, и, судя по углу, я начала гадать, не планирует ли она поцеловать меня в губы. Сердце забилось чаще. Но нет — ее подбородок приподнялся, и она запечатлела поцелуй на моем лбу, как и обещала. Затем я поняла, что наши ноги тоже переплелись... почти как если бы она могла повалить меня на пол и сделать со мной все, что захочет, в любой момент.

Прошло несколько секунд, пока мы удерживали эту позу, как две мраморные статуи или что-то в этом роде. Все, что я видела, — это фарфоровую кожу ее подбородка и шеи. Эм, алло? Ты там уснула или как? Не то чтобы я точно знала, сколько должен длиться поцелуй, но все же. Была ли она обязана оставаться на месте определенное количество времени?

— Вы двое определенно близки.

Я подпрыгнула от внезапного голоса — так сильно, что заставила Нагафуджи прикусить губу.

— Гха! — Схватившись за рот, она отстранилась от меня.

Это была мама Нагафуджи, только что вошедшая из магазина. Она смотрела на нас со странной улыбочкой, и я готова была провалиться сквозь землю от того, что она застала нас с поличным. Но как бы я ни хотела отстраниться, рука Нагафуджи все еще лежала на моей, так что я застряла.

Миссис Нагафуджи подошла к котацу, плюхнулась и включила телевизор. Ее дочь тоже повернулась к телевизору. Как вы, люди, можете вести себя так нормально?!

— Не забудьте потом все убрать, — сказала нам миссис Нагафуджи.

— Да, мам, — ответила Нагафуджи. Затем она повернулась ко мне.

У меня было столько всего, за что я хотела накричать на нее, но с ее мамой в той же комнате я знала, что должна держать себя в руках. Вместо этого мое разочарование росло и росло, пока...

— Ты думаешь, мы близки? — спросила она меня.

— Не знаю... Разве мы не просто нормальные друзья? — ответила я, все еще борясь со смущением. Но почему-то... Нагафуджи выглядела как-то... разочарованно...?

Блин, сними эти чертовы очки, чтобы я могла реально видеть твое лицо.

— Ну... ладно... конечно, мы близки. Нормально близки, — сказала я, поправляя свой предыдущий ответ.

Просто парочка нормальных близких друзей. Это начинало звучать как оксюморон. Я могла бы прояснить дальше, но не видела смысла.

К сожалению, я не могла видеть реакцию Нагафуджи и на это тоже... и все из-за этих дурацких очков.