Том 2 - Глава 4: Планирование праздника с Адачи

ЧТО ТАКОЕ РОЖДЕСТВО? В чем смысл Рождества? Есть ли у Рождества правила? Как выглядит «счастливое» Рождество? Что такое «магия Рождества»? И как сильно я должна мучиться по этому поводу?
Я решила глубоко вдохнуть и успокоиться.
Прошло два дня, и хотя я надеялась, что эта лихорадка в конечном итоге спадет, она стала только хуже. В основном я была рада провести большой праздник с Шимамурой, но также, я думаю, часть меня просто переполняла радость от того, что хоть раз в жизни что-то действительно пошло так, как я хотела. В груди кружился ураган эмоций, но я оказывала лишь символическое сопротивление.
Честно говоря, я наслаждалась этой борьбой... даже на работе.
Моя голова была забита снегом, украшениями и огоньками — настолько, что я даже забывала одергивать подол своего откровенного ципао. Я боялась, что если не буду осторожна, то просто начну скакать по обеденному залу.
А когда я приходила домой, я вращала плечом, затем поднимала обе руки к потолку, растопырив пальцы. Потом сжимала руки в кулаки, смотрела на них и чувствовала странное удовлетворение. Я делала это несколько раз за вечер. Затем я смотрела на снег, падающий за окном спальни, и испытывала прилив радости. Почему у меня так кружилась голова? Я вела себя как маленький ребенок.
К сожалению, я пока не нашла лекарства от тревог, которые меня мучили. Самой насущной из этих тревог была надвигающаяся задача планирования нашего расписания на этот важный день. Я была той, кто предложил потусоваться, так что это была моя ответственность, но... я на самом деле не знала, что люди обычно делают на Рождество. По моему опыту, ответом было «ничего», но это не прокатит. Мне нужно было провести небольшое исследование.
Поэтому я купила журнал, на обложке которого были напечатаны слова «Идеи для рождественских свиданий». К сожалению, там не было статистики популярности, которую я искала. Как я должна была узнать, какие места для свиданий самые популярные? Не то чтобы мы шли на свидание, конечно.
Однако журнал предлагал сходить в кино, обосновывая это тем, что это безопасное место, и после этого у нас будет что-то общее для обсуждения: наше мнение о фильме. Мне это показалось вполне разумным. Моя проблема, однако, заключалась в том, что я не могла быть уверена, нравятся ли Шимамуре фильмы вообще. Она никогда не говорила о себе, поэтому у меня не было хорошего представления о том, что ей нравится.
Честно говоря, наверное, было странно, что я влю... э-э, испытывала чувства к кому-то, кого едва знала. С другой стороны, возможно, это было частью привлекательности. Я хотела узнать о ней больше, потому что я... э-э... испытывала чувства.
Журнал также предлагал устроить домашнюю вечеринку на двоих для «веселого и расслабляющего ужина в комфортной обстановке». Это звучало более близко к нашим интересам, но... в чьем доме мы бы ее устроили? Я не хотела, чтобы Шимамура была в моей комнате, и не хотела, чтобы ее семья вторглась на нашу вечеринку. Нет, нам нужно было пойти куда-нибудь в город.
Вполне возможно, это был самый сильный приступ мучений из-за чего-либо за всю мою жизнь. Это было даже более стрессово, чем вступительные экзамены в старшую школу. Была куча других мелких забот, например, что надеть. Стоит ли мне купить новый наряд для этого случая? В чем Шимамура хотела бы меня видеть?
— Не тупи!
В этот момент моя менеджер выскочила из ниоткуда, отчитывая меня с помощью забавного маленького танца. Казалось, у нее всегда был избыток энергии. Однако, в отличие от шеф-повара, работавшего на кухне, она, похоже, никак не могла освоить спряжение глаголов, и ее акцент все еще был сильным. Почему-то у меня возникло ощущение, что ее позиция в отношении японского языка была такой: «пока люди меня понимают, этого достаточно». Честно говоря, в этом был смысл.
Менеджер и шеф-повар были постоянным присутствием здесь, в этом ресторане «Нео-китайской кухни» (я тоже не знаю, что это), но в дни, когда наши объявления или купоны печатались в газете, всегда появлялись какие-то сотрудники по вызову, казалось бы, из ниоткуда, чтобы помочь справиться с наплывом. Естественно, все они были тайваньцами. И когда какому-нибудь другому тайваньскому ресторану требовались дополнительные руки для грандиозного открытия или чего-то подобного, эти же люди появлялись и там. Видимо, все тайваньские иммигранты знали друг друга или что-то в этом роде. Но хотя объединение сотрудников по вызову могло иметь смысл, мне бы хотелось, чтобы у всех этих ресторанов не было одинакового меню-дубликата. Здесь заказ гедза выглядел не так, как на картинке. Их форма была другой, и их было не так много.
Клиентов не было, поэтому моя менеджер продолжала танцевать. Тут мне пришло в голову спросить:
— Ничего, если я возьму выходной на Рождество? Ну знаешь, 25-го?
Обычно эта женщина всегда выглядела так, будто она наполовину спит, но не в этот раз. Ее глаза засияли.
— Ты идешь на свидание?
— Не... совсем...
Это был странный способ выразиться — я пыталась намекнуть, что это частично свидание, или что? С другой стороны, если смысл «свидания» заключался в том, чтобы повеселиться и узнать получше кого-то, кто тебе интересен, то, возможно, в этом смысле это было своего рода свидание.
Я и Шимамура идем на свидание. Этой мысли было достаточно, чтобы вскипятить мой мозг. И если я так нервничала от одной только концепции, то, возможно, пришло время признать, что я действительно рассматривала нашу встречу как свидание.
Но чем больше я сосредотачивалась на этом, тем более униженной себя чувствовала... пока в конце концов не начала жалеть, что вообще пригласила ее.

На следующий день я витала в облаках на уроках, пока не прозвенел звонок на обед. Следующее, что я помню, я бесцельно брела по коридору. Сбитая с толку и встревоженная, я обернулась и посмотрела назад, откуда пришла. Неужели я подсознательно последовала за Шимамурой, как тоскующая по дому маленькая швейцарская девочка, тоскующая по горам? Если так, то я ее точно нигде не видела. О боже, что, если она видела, как я выхожу из класса, пошатываясь, как зомби?
Затем я задалась вопросом: на каком я этаже? Я выглянула в окно и по виду определила, что должна быть на втором этаже. Оставался последний вопрос: идти в столовую или вернуться в класс?
Казалось, я только что поймала себя на лунатизме. Это вызывало легкое беспокойство, учитывая, что в школьном здании было много лестниц, где я могла упасть и сломать шею. Отныне мне следует стараться ограничивать все свои зависания первым этажом... Полагаю, проще сказать, чем сделать.
Пока я раздумывала, наступать или отступать, мимо прошло знакомое лицо. Она заметила, что я смотрю на нее, и обернулась, ее длинноватые волосы качнулись при движении. Это была Хино.
— Как делишки, Ада-чи-чи! Чего стоишь? Голова кружится или что?
— Нет, я в порядке.
— О, ты ждешь Шимамуру?
К сожалению, нет, и это тоже не то.
— Не особо, — пробормотала я себе под нос.
В этот момент мне пришло в голову, что второй половины Хино нигде не было видно. Я ожидала, что она уже появится.
— Тебя тоже нечасто увидишь в одиночестве. Где, э-э, Нагафуджи?
— Чего-о-о...?!
Хино резко огляделась. Она что, не замечала до этого момента?
— Ты права... Ее здесь нет! Обычно она почти никогда не теряет меня из виду!
Ты что, ее путеводный столб? Я представила, как Нагафуджи уходит в закат. Это казалось неправильным. Затем я представила, как она уходит в магазин сладостей. Ладно, теперь вижу.
— Ну, я уверена, что она в конце концов появится в столовой. Пойду займу нам столик.
Она казалась уверенной в инстинкте самонаведения Нагафуджи, но я не была так уверена. Однако как раз когда Хино собиралась уйти, она внезапно остановилась и поманила меня.
— Хочешь пообедать с нами, Адацци?
— Кто, я?
— Ты видишь здесь какую-то другую Адачи-сан? В общем, я просто подумала, что ты уже направляешься туда.
Она сверкнула мне жемчужно-белой улыбкой. С ее низким ростом и откровенной, несдержанной личностью она казалась скорее младшей сестрой, чем ровесницей... но я знала, что она, вероятно, разозлится на меня, если я скажу это вслух, поэтому промолчала.
— Ладно, тогда я с вами.
Учитывая, что у нее могли быть ответы на мои вопросы, я решила составить ей компанию. Был ли это наш первый раз, когда мы тусовались вместе без Шимамуры? Если подумать, да, абсолютно. На самом деле, это был мой первый раз, когда я тусовалась в школе с кем-то, кто не был Шимамурой. Почему? Потому что я никогда не чувствовала желания быть рядом с кем-либо. Что касается причины этого, ну... я решила не ворошить прошлое. В моем мозгу не было места для новых забот. Прямо сейчас правая половина была посвящена Шимамуре, а левая — зарезервирована для Рождества. Шикарно, я знаю.
— Кстати, напомнило... Мне кажется, Шимамура или кто-то еще говорил мне, что у тебя хорошие оценки по английскому. Это правда?
Кто еще мог говорить обо мне, если не Шимамура? С другой стороны... с чего бы Шимамуре вообще говорить о моих оценках? Это был более насущный вопрос.
— Я бы не сказала, что хорошие, как таковые. Просто, знаешь, неплохие. Средние, — скромно ответила я.
— Интересно, — пробормотала она, почти как будто была впечатлена по какой-то непостижимой причине. За этим последовало веселое «Hello!» на английском. Следовало ожидать.
— Э-э... Hello, — попугаем повторила я, слегка улыбаясь. Я была на 100 процентов уверена, что она просто выпалила первое английское слово, которое пришло ей в голову. Она была как маленький ребенок... в хорошем смысле, я имею в виду. И не из-за ее роста.
Между нами повисла тишина.
Как ни странно, когда Шимамуры не было рядом, я внезапно не так уж возражала против Хино и Нагафуджи. Ничего против Шимамуры, конечно — не то чтобы она была помехой или что-то в этом роде. На самом деле, нет, может, все наоборот. Когда они были рядом, я чувствовала, что между мной и Шимамурой стоит стена. Они были помехой.
Я знала, что они неплохие люди, и они мне нравились... но я не была способна заботиться о них так же, как о Шимамуре. Что делало Шимамуру такой особенной? Я не знала. Но даже если ответ был просто «потому что она мне больше нравилась», я все равно не могла толком объяснить, почему она мне больше нравилась. Любовь не всегда сопровождалась рациональными объяснениями.
Вместе мы с Хино обогнули учительскую и подошли ко входу в столовую. Зимний ветер дул между зданиями, превращая каждый крытый переход в арктическую зону. Перед автоматом с талонами на еду выстроилась очередь, и все дрожали от холода. Можно подумать, школа должна получать много жалоб на это конкретное расположение, и все же они не подавали никаких признаков того, что собираются его перенести.
Мы вдвоем встали в конец очереди и прижались друг к другу, чтобы согреться. Пока мы ждали, я достала свой мобильный телефон и проверила его. Обычно я делала это скорее от скуки, чем по какой-либо другой причине, но на этот раз у меня была веская причина: проверить наличие писем от Шимамуры. В конце концов, было возможно, что она могла передумать насчет встречи в любой момент. К счастью, мой ящик входящих был пуст. Я с облегчением вздохнула.
Ничто в жизни не было гарантировано. Иногда все просто шло не так. Так что все, что я могла делать, — это молиться, чтобы все шло по плану. Было ли у меня что-то, что я могла бы использовать в качестве разменной монеты? Я почти никогда не общалась с людьми, поэтому у меня никогда не было возможности кому-то помочь. Может, мне стоит специально сделать хотя бы одно доброе дело, чтобы Санта внес меня в список «хороших».
Наконец я добралась до начала очереди. Мне хотелось чего-то, что меня согреет, поэтому я купила талон на рамен.
— Думаю, я возьму то же самое, — прокомментировала Хино сама себе, и, конечно же, она тоже купила один.
Рамен из столовой был украшен гарниром из ярко-розовых завитков наруто, чего я больше не видела слишком часто в ресторанах.
— Есть хобби, Ада-чи? — спросила Хино, пока мы стояли во второй очереди внутри у прилавка, чтобы обменять наши талоны на еду.
— Не особо. — Это был тот же ответ, который я дала Шимамуре, когда она спросила меня, и он был все таким же скучным, как и тогда. Но это была чистая правда, так что ей просто придется с этим смириться. Нет смысла выдумывать что-то, чтобы попытаться выглядеть круто. И я не могла сказать ей, что мое хобби — это Шимамура.
— О, так же, как у Шимамуры, значит.
Мое сердце пропустило удар, когда Хино упомянула того самого человека, о котором я думала. Затем слова дошли до меня, и я внутренне вздохнула с облегчением. Нет, она не прочитала мои мысли. Медленно я обдумала ее заявление. Так же, как у Шимамуры...
— О-хо, к чему эта ухмылка? Вспоминаешь что-то? — спросила Хино, глядя на меня. Затем я поняла, что моя радость, должно быть, отразилась на моем лице, и начала паниковать.
— Э-э... ничего! — Я пренебрежительно махнула рукой.
Если бы Шимамура увидела, как я ухмыляюсь сама себе только что, она бы наверняка подумала, что я чудачка. С другой стороны, по крайней мере, это доказало бы, что я не «чистый лист», как всегда утверждала моя мама.
Получив наш рамен, мы сели друг напротив друга в конце соседнего стола. Столовая была переполнена, так что свободных мест почти не было. Хино положила носовой платок на пустое сиденье рядом с собой — приберегла его для Нагафуджи, если бы мне пришлось гадать. А что, если появится Шимамура? Я посмотрела рядом с собой, но место уже было занято.
Затем Хино сложила ладони вместе, чтобы произнести молитву перед едой, и я последовала ее примеру. Как только мы закончили, я наблюдала, как она взяла палочки и поднесла ко рту немного лапши. Теперь, когда я обратила внимание, я поняла, что она на самом деле очень элегантна в своих движениях. Это стало сюрпризом, учитывая ее беззаботный характер. Может, ее родители были строги с ней или что-то в этом роде.
— Эй, слушай...
— Ммм?
Жуя полный рот ростков фасоли, Хино подняла глаза, кончик ее носа был мокрым от бульона. Я выдержала паузу, затем задала ей вопрос, который был у меня на уме.
— Ты знаешь, какие вещи нравятся Шимамуре?
В конце концов, не бывает Рождества без подарков. Это было первое, о чем я подумала, когда услышала это слово. Даже если Шимамура ничего мне не подарит, я все равно хотела подарить что-то ей. Это желание укоренилось во мне.
— Не знаю... Я не уверена, что ей вообще что-то нравится, — задумчиво ответила Хино.
Справедливо. Мы обе вернулись к нашему рамену.
После еще одной порции ростков фасоли Хино запила их глотком воды, затем скрестила руки в раздумье, все еще держа палочки в руке.
— Она не из тех, кто говорит о себе, понимаешь?
— Ага, знаю. — Я бы спросила ее напрямую, но это было бы странно, и она, вероятно, не сказала бы мне. Вот почему я спрашиваю тебя.
— Ты когда-нибудь ходила с ней по магазинам или типа того?
— Ну, конечно, несколько раз. Мы ходили в книжный, и... О, точно. Мы однажды заходили в чайный магазин.
— Чайный магазин?
— Ага. Я была по делам, и Шимамура увязалась... Ах да, и мне кажется, она сказала, что одна из чайных смесей пахнет очень хорошо. Это был черный чай или зеленый...?
— Интересно. Значит, ей нравится чай?
Может, это стало бы хорошим подарком на праздник — чем-то практичным, а не сентиментальным. Так Шимамура не чувствовала бы неловкости, принимая его. Но больше всего я хотела, чтобы это было что-то, что ей действительно понравится.
— Ты можешь вспомнить название смеси или что-нибудь? — надавила я.
Хино положила палочки, затем снова скрестила руки.
— Дай мне минутку... Угх, что это было? Это точно был не ячменный чай... На какой полке он стоял? Черт, не могу вспомнить... Чувствую, что название вертится на языке. Может, я вспомню, если увижу его.
— Тогда... ты не хотела бы... пойти со мной и найти его?
Я даже не знала, с чего начать поиски, так что она была моей единственной надеждой, если я хотела выследить его. Обычно я бы никогда не попросила ее об этом, так как мне не очень нравилось проводить время с кем-то, кто не был Шимамурой, но отчаянные времена требовали отчаянных мер.
— Хммм. — Хино немного поозиралась. — Разве тебе не стоит пойти с Шимамурой и попросить ее выбрать его для тебя?
Я замолчала. Признаться, это был логичный вывод, но сейчас было не время просить Шимамуру о еще одном не-свидании. Кроме того, в ту секунду, как я спрошу ее, станет мучительно очевидно, что я пытаюсь сделать, и эта мысль была унизительной.
— А, я поняла, — кивнула Хино, как будто о чем-то догадалась. — В таком случае, конечно, я пойду с тобой.
Как именно она решила истолковать мое молчание, я не была уверена, но в любом случае она, должно быть, поняла, что я хочу сохранить это в секрете от Шимамуры.
— Окей. Спасибо.
— Как насчет сегодня после школы? Чайный магазин находится в торговом центре.
— О, эм... конечно.
В таком сельском городке, как этот, места для тусовок были естественно ограничены. В нашем случае вариантами были либо торговый центр, либо привокзальная площадь. На Рождество у меня было предчувствие, что мы с Шимамурой, вероятно, окажемся в торговом центре. Это было самое классное место, которое могла предложить эта глухомань.
И все же мысль о поездке в город с Хино заставляла меня нервничать, хотя и не так, как с Шимамурой.
— У нее скоро день рождения или что-то в этом роде?
— А? О, э... не знаю. Не думаю. — Ей уже исполнилось шестнадцать, так что, если уж на то пошло, мой день рождения был, вероятно, ближе.
— О... так это не подарок на день рождения? — Хино удивленно моргнула.
Я видела, как крутятся шестеренки у нее в голове, и поняла, что она, вероятно, сложит два и два с минуты на минуту, поэтому постаралась сделать вид, что все нормально.
— Ну, ты знаешь, сейчас такое время года! Ага! — Я энергично закивала, как будто в этом был весь смысл. Я действительно не хотела, чтобы она задавала уточняющие вопросы.
Тут появилась Нагафуджи. Честно говоря, ее тайминг не мог быть лучше.
— Ах! Я нашла Хино!
— О, привет! — Хино подняла глаза с ухмылкой, ее нос все еще был в бульоне.
Нагафуджи несла сэндвич из школьного магазина. Зачем ей покупать еду там, а потом тащить ее сюда? А, точно. Потому что Хино здесь. По правде говоря, я завидовала тому, как эти двое всегда, казалось, инстинктивно искали друг друга, даже без прямого словесного общения.
— Ну, ну, ну. Смотрите, кто это! Ты опоздала, моя дорогая Нагафуджи-чан! Куда ты забрела?
— Мммм... — Игнорируя вопрос Хино, Нагафуджи села рядом с ней за стол, затем положила руку на голову Хино и погладила ее мягкие волосы.
— Какого черта, чувак?! — огрызнулась Хино наигранным голосом, как будто цитировала фильм или что-то в этом роде.
— Ты стала больше.
— Прошу прощения?!
— Ну, я подумала, что причина, по которой я потеряла тебя из виду, в том, что ты как-то уменьшилась.
Очевидно, она действительно потерялась. Закатив глаза, Хино шлепнула Нагафуджи по голове, издав приятный воздушный звук. Затем они обе вернулись к еде, как будто ничего не произошло.
Они так близки... Не думаю, что я когда-нибудь смогла бы так шлепнуть Шимамуру.

— Прости, что опоздала, Адацци! — крикнула Хино, ожидая меня у школьных ворот. Я действительно не знала, как на это реагировать. Если уж на то пошло, это я опоздала. Очевидно, я знала, что она просто шутит, но не была уверена, как мне пошутить в ответ. Она застыла с поднятой рукой в приветствии, бесконечно ожидая моего ответа.
— Прости, я просто забирала свой велик, так что, э-э... нет, ты не опоздала... Прости.
— Хммм. Ты еще одна Шимамура — ты не умеешь подыгрывать.
Хотя части меня нравилось, что меня сравнивают с Шимамурой, другая часть не была так уверена. Если бы Шимамура была хоть сколько-нибудь похожа на меня, то я бы, вероятно, не влю... не запала бы на нее.
— Но я дам тебе несколько очков за жалость, так как ты хотя бы попыталась что-то придумать.
— ...Спасибо. — Я не могла понять, искренне ли она делает мне комплимент или просто пытается подбодрить после того, как я ляпнула глупость, но в любом случае я приняла это рефлекторно. Гха. — Где Нагафуджи?
— Слушай, приятель, я не ее мама, ясно? Мы не сиамские близнецы или что-то в этом роде, — фыркнула она.
В смысле, если уж на то пошло, она была бы твоей мамой — знаешь, так как она выше. Но я не сказала этого вслух. О, или они могли бы быть сестрами... но даже тогда Нагафуджи все равно была бы старшей сестрой. Я и этого не сказала.
— Она сказала, что занята. Такое случается, знаешь ли, раз в год или около того.
Она занята только раз в год? Ты шутишь. На самом деле, Хино, вероятно, шутила. Но в случае, если нет, это делало бы Нагафуджи еще большей загадкой, чем Шимамура.
— Ладно, пошли!
Вскинув руки, Хино поскакала по улице. Впечатляло, сколько у нее было энергии, учитывая, что это был просто еще один пасмурный зимний день.
— Ты не хочешь, чтобы я тебя подвезла?
— О, нет, очень хочу. Но не раньше, чем мы отъедем немного от школы. Чтобы учителя не могли наорать на нас.
Шимамура всегда в шутку называла Хино и Нагафуджи пай-девочками, но теперь это имело смысл. В отличие от них, Шимамура была довольна тем, чтобы запрыгнуть на велосипед прямо на парковке. Я думала, жизнь хулиганки должна быть сложнее, а не проще.
— Как дела?
Я подняла глаза и увидела, что Хино смотрит на меня через плечо.
— О, я просто думала... Ты образцовая ученица, да?
— Ага, я знаю. Я довольно классная, не так ли? — самодовольно пошутила она. Как только мы завернули за угол, она запрыгнула на заднее сиденье моего велосипеда и положила руки мне на плечи.
Так я поняла, что они у нее меньше, чем у Шимамуры.

Как и подобает буднему дню, парковка торгового центра была битком набита машинами и велосипедами. Настолько, что я с трудом нашла место, чтобы припарковать свой. Если бы я слишком сильно прислонила его к другому велосипеду, то рисковала вызвать эффект домино, когда мне или кому-то еще нужно будет вытащить велосипед. Я испытала это много раз в школе на собственном опыте.
Мы вошли через вход на первом этаже, рядом с зоомагазином. Я понятия не имела, куда мы идем, поэтому позволила Хино вести. В данный момент она с кем-то разговаривала по телефону.
— Ага. Я в этом районе, так что решила спросить... Ладно, конечно. Сколько? Пять? Поняла.
Судя по ее ответам, я подозревала, что она, вероятно, разговаривала с членом семьи. Я тоже достала свой мобильный телефон. Частично для того, чтобы притвориться, что у меня есть социальная жизнь, но в основном, чтобы проверить почтовый ящик на наличие писем. Не-а. Хорошо. Шимамура почти никогда не писала мне в первую очередь, а в последний раз, когда она это сделала, это было, чтобы спросить меня о прессе. К чему это вообще было? Я до сих пор не понимала.
Мы прошли мимо кондитерского киоска, затем винного. Наконец в поле зрения появился чайный магазин, расположенный напротив пекарни на углу перекрестка. Слова «чайный магазин» вызывали в воображении зеленый цвет, но интерьер магазина был на самом деле в основном коричневым — полки за полками листового чая, упакованного в маленькие коричневые пакетики. Снаружи на вывеске было написано «Микуния Дзангоро», почти как чье-то имя.
— Бесплатные образцы!
Когда мы вошли, сотрудник, стоящий сбоку от входа, протянул поднос с маленькими бумажными стаканчиками размером с мой мизинец. Рефлекторно я взяла один. Внутри было чая примерно на один глоток, так что я выпила все залпом... и тут же пожалела об этом. Мой язык все еще был холодным после поездки на велосипеде, и горячая жидкость стала неприятным сюрпризом, которого он не ожидал. Глаза полезли на лоб.
Как только я преодолела жжение, мой мозг принялся обрабатывать вкус.
— Горько, — заметила я вслух без капли такта.
Сотрудник забрал мой пустой стаканчик с натянутой улыбкой, затем посмотрел на Хино.
— Рад видеть вас снова.
— Ага, это я! — ответила она, небрежно помахав рукой. В отличие от меня, ей не предложили попробовать бесплатный образец. Вместо этого она начала изучать полки, как будто делала это дюжину раз до этого.
— Ты часто сюда приходишь? — спросила я.
— Э... достаточно часто, наверное. Моя семья пьет много чая, можно сказать, — неопределенно ответила Хино.
Чай вообще был не тем, ради чего я бы специально пошла в специализированный магазин, так что я невольно задалась вопросом, не кучка ли чопорных богачей ее семья — или я просто некультурная? Она взяла корзину и наполнила ее пятью пакетами одного и того же имбирного чая. Видимо, это то, что ее просили купить по телефону.
— Спорим, чашка этого чая согреет тебя вмиг, — прокомментировала я, наблюдая за ней. Лично я предпочла бы стоять там молча, но чувствовала себя обязанной сделать хотя бы символическую попытку светской беседы.
Хино взяла один из пакетов и погладила этикетку.
— Это помогает бороться с чувствительностью к холоду... по словам моей семьи, во всяком случае.
— Ты его не пьешь?
— Не-а. У меня нет проблем с чувствительностью к холоду. — Она вернула пакет в корзину. — Так где же он был...?
Она уставилась на полку со смесями черного чая возле кассы, затем взглянула на полку со смесями китайского чая рядом с ней. Под каждой полкой соответствующие смеси были упакованы в маленькие жестяные банки, позволяя покупателям понюхать чайные листья перед покупкой. Я ничего не знала о сортах чая, поэтому время от времени просто брала банку наугад и нюхала ее. Некоторые пахли мятой, в то время как другие — терпко. Но так как я не была знатоком чая, у меня не было возможности отличить хороший от плохого.
Тем временем Хино нюхала каждую банку по очереди. Она собирается узнать его по запаху? Я решила отступить и позволить ей делать свое дело, поэтому повернулась и посмотрела на главный проход торгового центра.
Я видела небольшую зону отдыха со скамейками, расположенными вокруг гигантского декоративного дерева, всего обернутого рождественскими огнями. Каждая лампочка мигала разными цветами: красным, синим и желтым, по очереди. При ярком дневном свете это не особо выделялось, но как только солнце сядет, я была уверена, что это привлечет внимание. Ветви были покрыты всевозможными блестящими украшениями, вроде яблок и звезд. Я смутно помнила, что видела что-то похожее в книжке с картинками, когда была маленькой.
Рождество было на носу, и весь город, казалось, гудел от энергии, люди сновали туда-сюда. Я повернулась обратно к магазину, затем тихо опустила голову.
В глубине души я знала, что это ненормально для двух девушек — тусоваться на Рождество. И ненормально для меня волноваться по этому поводу. Шимамура уж точно не волновалась из-за Рождества. Для нее это, вероятно, было просто еще одно обыденное событие в календаре.
Была разительная разница между моим уровнем энтузиазма и ее. Вопрос был в том, хотела ли я, чтобы она это заметила? Если бы не хотела, то, вероятно, не вела бы себя так, так что, полагаю, может быть, хотела. Но что, если это осознание оттолкнет ее от меня еще дальше? Эта мысль ужасала меня.
Это был опыт влюбленности в двух словах.
— У меня к тебе вопрос, Адацци-кун.
Поспешно я подняла глаза. Хино смотрела на меня через плечо, тянусь за пакетом чая на полке.
— Что такое? — спросила я.
— Ты рассердишься на меня, если я скажу тебе, что это оно, а потом окажется, что... это не оно?
— Нет? Я не буду винить тебя за это.
— Ладно, круто, потому что это, вероятно, оно.
Она схватила пакет и протянула его мне. Очевидно, она нашла его намного легче, чем я ожидала. На этикетке было написано «Легенда Африки». Не совсем первое, о чем я бы подумала, вспоминая Шимамуру, но ладно. Это черный чай? Из Африки? В Африке вообще есть чай? Полагаю, есть.
— Хочешь оплатить это вместе? — спросила Хино, указывая на свою корзину. Я кивнула и положила африканский чай к ее другим пакетам.
Как только мы закончили оплачивать наши покупки, Хино указала на кофейню прямо поблизости. В магазине почти не было посетителей, и вывеска перед входом, рекламирующая мягкое мороженое, в основном игнорировалась прохожими.
— Хочешь выпить чего-нибудь и посидеть?
— Конечно... может, только ненадолго.
Я хотела отплатить ей за то, что она пошла со мной, так что мы прошли несколько шагов до пустой кофейни.
— Я плачу, — объявила я, делая шаг вперед и поднимая кошелек вверх.
Ее глаза расширились.
— С чего это?
— Чтобы поблагодарить тебя... за то... что пошла со мной.
— Ага! Теперь я понимаю, почему ты нравишься Шимамуре!
Это был довольно прямолинейный комплимент, и я была рада его принять.
Как только наш кофе был готов, мы выбрали место, чтобы сесть... и именно тогда я заметила стулья. Они напомнили мне то, что можно увидеть на уроке труда в средней школе — грубые, неотесанные и почти полностью сделанные из дерева. Они достались кому-то по наследству? Они пахли опилками.
Я откинулась на спинку, и она заскрипела, как будто едва держалась.
— Здесь холодновато, да? У меня ноги мерзнут! — воскликнула Хино, шаркая ботинками по полу, обхватив пальцами свой кофе.
Действительно, тепло от обогревателя в магазине, казалось, не достигало наших голых ног, где зимний холод, по-видимому, поселился навсегда. Возможно, самая большая угроза успеху этого магазина скрывалась прямо там, под столами.
Я уже один раз обожглась — буквально — поэтому не торопилась с напитком, дуя на него между маленькими глотками. Но даже если бы я была из тех людей, кто может хлебать горячие напитки как рыба в воде, я представляю, что все равно делала бы паузы, чтобы подуть на него. Так у меня было бы оправдание для моего молчания.
Тут Хино указала на меня.
— Спорим, ты чувствуешь себя неловко, потому что нам не о чем говорить, да?
Казалось, она прочитала мои мысли. Сначала я была впечатлена, но потом поняла, что это должно было быть очевидно. Я ответила натянутой улыбкой, на которую она улыбнулась в ответ. Но ее улыбка была искренней и невинной, и, возможно, это больше, чем что-либо другое, говорило о ее истинном характере как человека.
— Честно говоря, с Нагафуджи так же. Но с ней на самом деле более неловко, когда она разго...
Она замерла с открытым ртом и ме-е-едленно наклонила голову вправо, глядя поверх меня на главный проход за пределами магазина. Проследив за ее взглядом, я оглянулась через плечо — и мои глаза раскрылись так широко, что чуть не вылетели из орбит.
Шимамура и Нагафуджи шли бок о бок, Шимамура ласково положила руку на плечо Нагафуджи.
Рефлекторно мы с Хино обменялись взглядами.
— О-хо... Так вот почему она была «занята», да...?
Она жестко кивнула сама себе, затем положила подбородок на руки и посмотрела на меня. Каким-то образом я почувствовала сострадание в ее взгляде. Что касается Шимамуры и Нагафуджи, они продолжали идти, так и не заметив нас; я смотрела на них, пока они не скрылись из виду. Глаза болели, вероятно, потому что я забыла моргать. Даже веки онемели.
— Она сказала тебе, что они собираются встретиться?
Под «она» Хино, вероятно, имела в виду Шимамуру. Молча я покачала головой.
По правде говоря, это меня очень расстроило... но почему? Разве Шимамуре нельзя ходить по магазинам с подругой? Конечно, можно. Но... что-то в этом выбило из меня весь рождественский дух, и дыра, которую это оставило после себя, была осязаемой, как недостающий блок в игре Дженга. Исчезло мое чувство безопасности; теперь осталось только беспокойство и паника. Глаза пересохли. Да... я определенно забывала моргать.
— О боже мой, — пробормотала Хино. Она наклонилась вперед и похлопала меня по плечу. — Что мне с тобой делать, дитя?
— ...А? Что ты имеешь в виду? — Я уставилась на нее в замешательстве. Она толкнула меня так сильно, что у меня искры из глаз посыпались.
— Хочешь проследить за ними? — предложила Хино, полушутя, но также полусерьезно.
Не думая, я широко открыла рот — но слова не шли. Мои губы открывались и закрывались, как у золотой рыбки, вытащенной из воды. Затем, наконец, мой мозг догнал меня. Маленькая девочка внутри меня говорила мне идти... что означало, что это почти наверняка было неправильным поступком.
— Не, не будем. Они... ну знаешь... заняты или типа того.
Я слышала сарказм в своем голосе. Мысленно я прокляла себя. Шимамуре было разрешено тусоваться с другими людьми — если уж на то пошло, время, которое она проводила со мной, было скорее исключением, чем правилом — так почему это грызло меня так сильно? Прямо сейчас, чего я хотела больше всего на свете, — это не следить за ними, а подбежать к ним и присоединиться.
Хино, казалось, справлялась с этим лучше, чем я, но в глубине души, возможно, она чувствовала то же самое — как будто кто-то только что направил прожектор на нашу неполноценность.
— Ох, Адацци, ты такая хорошая девочка, — поддразнила она, слегка улыбаясь.
Я еще не успела по-настоящему поблагодарить ее за всю ее помощь сегодня, но теперь, в более чем одном смысле, казалось, что я упустила бесценную возможность.
После этого инцидента мы допили наши напитки как можно быстрее, затем неловко направились к выходу из торгового центра.
Проводила ли Хино меня обратно на велосипедную парковку?
Честно говоря, я не помню.

Я сидела, держа палец над экраном телефона, колеблясь туда-сюда.
«Почему ты была с Нагафуджи только что?»
Нет, это звучало слишком агрессивно. Особенно часть «почему». Чем прямее я спрашивала, тем злее звучала.
При малейшем самоанализе казалось бы, что я ревную.
Шимамура просто невинно проводила время со своей подругой, а я тут веду себя так, будто меня предали или что-то в этом роде. Она не сделала ничего, чтобы заслужить такой допрос. Мне было больно из-за пустяка. Я знала это. Но мне все равно было больно.
Я умирала от желания спросить ее об этом, но не могла решить, имею ли я право спрашивать. Было ли это вообще моим делом?
С ее точки зрения, я, по сути, сделала то же самое — потусовалась с Хино без ее разрешения. Ну, может, это странный способ выразиться. За ее спиной, полагаю. Но даже если бы она узнала об этом, ей бы, вероятно, было все равно. Я могла представить, как говорю ей, только чтобы она ответила «ого, это странно» — конец разговора. И если она смотрит на это так, то и мне нужно смотреть на это так же... или нет?
Кто я вообще для Шимамуры?
Этот вопрос помог обуздать мои бушующие эмоции, успешно предотвратив вспышку гнева в пылу момента. Вместо этого я швырнула телефон и рухнула на кровать. Мои волосы все еще были мокрыми после ванны, которую я приняла ранее, но мне не хотелось вставать.
Я потянулась и схватила две вещи: свою подушку и маленький коричневый пакет с африканским чаем. Сотрудник у прилавка любезно упаковал его для меня в подарочную упаковку — полагаю, Хино попросила или что-то в этом роде. Я безучастно смотрела на него, пока беспокойство в моей груди не расплавилось в массе раскаленной тоски.
Я была для нее просто другом. Не больше, не меньше. Мне нужно было это помнить.
В какой-то момент я обманула себя, думая, что я единственный человек в ее жизни, но это было просто не так, и у меня не было права расстраиваться из-за того, что я ошибалась. Как бы сильны ни были мои чувства, они всегда будут только односторонними.
— Я сожалею обо всем.
Эти угли тлели в моей груди весь день. Кусочек за кусочком я раздавливала их коренными зубами, пока мой рот не наполнился горьким, кашеобразным пеплом. Я ненавидела этот вкус, но знала, что не смогу уснуть, пока работа не будет сделана.
Как только я проглотила последние остатки этой грязи, пришло время начать все с чистого листа.
Независимо от того, каких отношений я хотела с Шимамурой, факт оставался фактом: мы с ней были просто обычными друзьями. Помня об этом, я хотела, чтобы наша связь стала крепче. С этой целью все, что я реально могла сделать, — это двигаться день за днем. Праздник за праздником.
Но была одна вещь, о которой мне нужно было твердо помнить: чем ближе мы становились, тем легче она почувствует мой жар. И я не могла позволить ей сунуть руку в этот огонь — мне нужно было контролировать интенсивность, чтобы она не обожглась.
Так что я хотела, чтобы она почувствовала от меня в Рождество? Любовь? Романтику? Нет, нет, нет! Почему я всегда возвращалась к этому?
Правильный ответ, конечно, был привязанность.
Мое сердце было наполнено этой раскаленной магмой. Настанет ли когда-нибудь день, когда она оценит ее тепло?
— Шимамура...
Я прошептала ее имя, и в груди загорелось достаточно сильно, чтобы продержаться до конца этой долгой, холодной зимы.